— Если это вообще возможно будет расшифровать…
Они спустились на первый этаж, где располагались многочисленные хозяйственные помещения Каза Арригони, от оружейной до кухни; здесь же находилась и лаборатория, оснащённая аппаратами и реактивами не хуже университетской. Джон создал щиты, не позволяющие ядовитым испарениям добраться до лёгких экспериментаторов, с осторожностью поставил стеклянный куб под вытяжку и сдвинул крышку. Потом достал с полки крохотный тёмный флакончик, отвинтил крышку и добавил в ёмкость одну каплю. Из неё медленно поднялся клуб непрозрачного зелёного дыма и повис перед Довертоном. Тот торопливо пробормотал заклинание, и небольшой вихрь унёс дым в вентиляционную шахту.
— И что это было? — спросил Винченцо.
— Катализатор должен был проявить стёршиеся или размытые буквы, а эликсир Фламеля делает их видимыми и закрепляет связи чернил и бумаги. Вышло что-то или нет, сейчас увидим…
Он пинцетом вытащил бумажный обрывок, положил его на кусок стекла и быстро закрыл сверху другим таким же куском.
Друзья склонились над листом бумаги, покрытым чёткими тёмно-синими строчками.
— Слушай, это ерунда какая-то! — сказал Винченцо, распрямляясь. — По-моему, шесть доказательств теоремы Парацельсуса о взаимодействии воздушных потоков нам давали ещё на первом курсе!
— В начале второго, но это не важно, — покачал головой Довертон.
— А что важно?
— То, что здесь лишь одно доказательство, и оно приведено с ошибкой!
ГЛАВА 8
Вчера вечером, глядя, как Марко Фонтерутоли рассказывает двум немолодым супружеским парам откуда-то из Дойчланда о достоинствах Vino Nobile di Montepulchiano из винодельни La Brachesca и Brunello di Montalchino, произведенного в хозяйстве Ферруччо Бьонди, я поняла вдруг, что вот эту сторону дела упустила из виду. Франка, ставшая как-то вдруг незаменимой, ушла в восемь, и мне волей-неволей пришлось отложить вопрос о вине до следующего дня. В одиннадцать часов утра мы встретились у дверей «Кантины», и это было первым, что я спросила, пока открывала замки:
— А как Бронтолоне пополнял винный погреб?
Синьора Польпеттоне задумчиво почесала нос.
— Тьма его знает. Не задумывалась я как-то, не моё это было дело.
— Я вчера посчитала: за день у нас уходит от тридцати до сорока бутылок. Пару раз было и больше пятидесяти, но это именно пару раз…
— Ага, небось в те разы, когда приходил Джузеппе Гредиано с компанией! — хмыкнула Франка, отмеряя муку.
— Вот кстати, у него вино не покупали?
