Дневник Гуантанамо | страница 12
В течение следующих нескольких дней сотрудники Единой оперативной группы продолжали держать меня в курсе по поводу моей перевозки. Новости быстро приходили от охранников, от Организации исламского сотрудничества, от старших офицеров, от Службы за контролем психического здоровья и от главного врача. У всех были хорошие новости. Мне сказали, что все мои вещи упакованы и отправлены сотрудникам лагеря перевозки, чтобы их погрузили в самолет вместе со мной. Капитан Воздушных сил из Службы за контролем психического здоровья сказала, что планировала встретиться со мной в следующий понедельник, но сомневается, что я все еще буду здесь. Старший медицинский офицер, капитан ВМС, пришла лично дать мне лекарства от малярии — верный знак предстоящей перевозки. Между этими встречами большую часть времени я потратил на разговоры с охранниками о том, какие гаджеты мне следует приобрести, когда я буду дома. Еще меня интересовало, как посмотреть все фильмы, которые мне запрещали смотреть в Гуантанамо. Они рассказали мне о таких сервисах, как Netflix и Putlocker, и даже о пиратском скачивании фильмов.
Затем наступил тот самый день — воскресенье 16 октября 2016 года. Весь день люди в форме приходили и уходили, говоря либо совсем немного, либо вообще ничего. Все казалось нереальным, как будто я был единственным заключенным на всей территории. Мой любимый представитель Организации исламского сотрудничества снова пришла, и снова она широко улыбалась. Ночная смена так и не прибыла.
— Где другая смена? — спросил я одного из охранников, парня, который рассказал мне, как пользоваться всеми последними ошеломляющими гаджетами.
— Я бы хотел, чтобы они позволили мне быть единственным, кто выведет тебя отсюда, и последним, кто попрощается с тобой, — сказал он. Его молитвы были услышаны, он надел на меня наручники в последний раз.
Он стал менее общительным, когда настал день X. Все казались мрачными, и полную тишину нарушила только капитан, которая с улыбкой подошла ко мне и сказала: «У тебя осталось два часа. На это время мы закроем тебя».
«Это происходит на самом деле», — подумал я. Я вошел в камеру и услышал, как охранник закрывает дверь вручную, это был очень знакомый звук. Это происходило каждый раз, когда в лагерь приезжали гражданские, вроде подрядчиков или учителей. Я принял душ и побрился. После этого надел новую форму для заключенных, которую мне выдали. Старую одежду и вещи, принадлежавшие мне в камере, пришлось оставить. Я попытался посмотреть телевизор, затем почитать книгу, но ничего не вышло. Я просто ходил по камере, молился и тихо напевал. Это были самые долгие два часа в моей жизни.