— Погоди… — попросил я. — Мне уже просто интересно. А мой синт ты тоже видишь?
— Ну… вообще-то, они видны не всегда, — стеснённо произнёс мой приятель. — Ярче — в те минуты, когда человек сконцентрирован на чём-то важном. Ещё при сильном волнении. Но, в общем и целом, — да, я его видел: там, на дороге. Я не знаю, что у тебя за синт. Мне такие раньше не попадались.
Мы чуть-чуть помолчали — надо полагать, он давал мне время на усвоение информации. Наконец я спросил:
— А синт Серебрякова? Его ты определил?
— Да, — довольно уныло сказал Иттрий. — По базе данных ТЦ.
Я так и не успел спросить о названии, потому что Перестарок вынырнул из боковой двери, будто чёртик из табакерки, да не один, а в сопровождении давешнего юнца, сторожившего двор и ворота.
— Ну, молодёжь, ещё не наболтались? Груз сдан, мы можем спокойно ехать. — Он посмотрел на наши недовольные лица и, вытянув обе руки, легонько похлопал нас по плечам: — Встретитесь ещё в «Мосандере»…
— Где-где? — переспросил эмпат. Перестарок показал в улыбке все свои уцелевшие зубы.
— В лучшем баре этого города!
— А это мысль, — одобрил я. — Ладно! Спасибо за чай… В следующий раз угостимся чем-нибудь покрепче.
Иттрий невесело усмехнулся.
— Наверное, после сегодняшнего мне это не помешает.
И я вспомнил, что вот-вот они должны включить свои топки.
— Может, проводишь нас до ворот?
Юнец-привратник вдруг вынырнул из полусонного забытья.
— А правда, слухач, проводи их наружу! Я наломался, как кляча, а погодка там…
— Погодка шепчет! — бодро сказал Перестарок.
— Ага, шепчет. Аж за воротник льёт.
— Тебе-то что? Это ж твоя стихия, Гуппи, — сказал Перестарок. Юнец надул свои пухлые губы и впрямь сделался похожим на аквариумную рыбку.
— Ничего. Я закутаюсь поплотнее, — поспешно сказал Иттрий. Привратник снял с шеи магнитный ключ и протянул ему.
— Только не потеряй. А то с нас обоих головы снимут.
— Я понял, — терпеливо сказал Иттрий, но Гуппи продолжал посылать нам вслед свои напутствия:
— И фонарь возьми… И сапоги!
— Смотри, какая забота! — тихонько сказал Перестарок, когда мы удалились от юнца на достаточное расстояние. Иттрий хмыкнул.
— Он действительно устал. И хотел бы выпить без свидетелей.
Мы поднялись по какой-то лестнице и оказались в гулком пустом коридоре. Там было бы темновато, если бы не стена из прозрачного пластика — сквозь неё сочился красный свет. Другая стена была как из холодного, чёпного мрамора.
— Мне мерещится, или ты действительно перепутал спуск с подъёмом? — спросил Перестарок.
