Не успела, как следует, порадоваться своему одиночеству в комнате, как мой организм снова напомнил, что мне пора прогуляться до ветру. Чтобы его унять принялась мерить комнату шагами. Сначала делала это вполне спокойно. Потом быстрее. А некоторое время спустя, уже чуть не бегала из угла в угол.
– Вот, урод! Что бы он сдох!
Только выдохнула эти слова, как послышался звук подъезжающей машины. Так, так. Выходило, что я проспала тот момент, когда Суриков, с утра пораньше, отчалил куда-то. А вот теперь, он возвращался. Сомнений быть не могло. Я успела уже запомнить гудешь его автомобиля за эти дни. Когда твоя жизнь сворачивается до мрачного пятачка комнаты в заброшенном доме, то восприятие окружающего становится острее, каждая малость начинала иметь значение. А уж звук машины твоего тюремщика тем более становился важен.
И вот мужские шаги достигли моей двери. Когда же она раскрылась, я словно ураган, сметая все на своем пути, устремилась на выход. Реакции Сурикова не хватило, чтобы меня остановить и задержать. Более того, я его так толкнула в грудь, что он не удержался и врезался спиной в дверной косяк. Что не сделаешь, когда очень приспичит?!
– Ошалела, зараза?! – неслось мне вдогонку, и не только это.
Сам Николай тоже потопал за мной следом. Не очень поспешал, но все же без присмотра не оставил, дошел до самого заведения и остановился метрах в пяти.
– Хватит уже, а? Вылезай. Сколько можно там сидеть?! Если тебя всю, сучку такую мерзкую, взять и выжать до капли, столько не получится, – гоготал этот негодяй, а я слушала и гадала, не нарочно ли он так сделал, чтобы меня наказать за ночное происшествие. Или как?
Назад в темницу Суриков вел меня тоже не торопясь. А раз ему было не к спеху, то мне и подавно. Шла себе потихоньку и по сторонам посматривала. День распогоживался: небо просветлело, ветер чуть овевал, и воздух прогрелся. Птички кругом весело верещали, лучи сквозь листву сверкали, и даже крапива в огороде смотрелась вполне оптимистично, зелено так и чувствовалась в ней природная сила.
Возвращаться в ту лачугу, что когда-то была кому-то домом, мне не хотелось. Поэтому я не просто медлила на обратном пути, а откровенно начала тянуть время. Николай это понял, дураком он не был, и сначала кривил губы в усмешке, а потом привычно ткнул меня в спину, хватит с тебя, мол. От его толчка у меня получилось пролететь метра два. Потом, все же, устояла, выпрямилась и снова наладила поступь. Шла себе гордо, с ровной спиной и высоко поднятой головой. Но когда поднялась на крыльцо, снова сбилась, как споткнулась и походка моя утратила уверенность.
