— Зверь! — прохрипела он. — Чудовище!
— Какое чудовище?!
— Оно идет сюда…
Глаза Кирьи закрылись, тело ее тряпкой повисло в руках жреца.
«Это все?» — успел разочарованно подумать Ашег.
Но тут ослабшее тело выгнулось дугой. На этот раз не было ни воплей, ни вытаращенных глаз. Кирья села ровно и спокойным голосом заговорила нараспев:
— Смерть идет в земли ингри. Берегитесь зверя! Но больше всего берегитесь ненависти!
— Какой зверь? О чем ты? — торопливо спрашивал Ашег, хоть и понимал, что девочка его не слышит. Дух ее не здесь, а где — неведомо.
— Чудовище убьет одного, ненависть убьет всех…
Ашег видел, что слова начинают звучать все медленнее, все тяжелее. Нечеловеческое напряжение провидческого сна-яви вот-вот сменится бесконечной усталостью. Сейчас Кирья снова свалится в беспамятстве…
— Какое чудовище идет в земли ингри?
Кирья вяло помотала головой, хотела ответить — и уже не смогла.
Ашег разжал руки, бережно уложил детей у очага, накрыл для таких случаев припасенной в избе волчьей шкурой. Мазайка сопел во сне, Кирья же лежала холодная и неподвижная, как мертвая. Кажется, даже не дышала. Но Ашега это не пугало. Слабость была обычным делом после видений. Завтра она проснется измученной, но ничего не вспомнит.
«Парня я завтра отправлю обратно. Но что же мне с тобой дальше делать? — подумал Ашег, глядя на Кирью. — У себя оставить?»
Похоже, эта дева способна проникать взглядом в мир богов, а может, и заглядывать в Бездну. Значит, ей одна судьба — в ведуньи. Но кто будет учить ее? Каждое новое знамение было страшнее предыдущего. И теперь еще эти предсказания! Что близится некое зло, он и сам чуял. Но какое?
И что еще за зверь? Может, зверь-защитник? В древние времена такие звери были у каждого ведуна. Да и сейчас порой приходили. Но почему тогда Кирья так испугалась? Видно, этот зверь очень страшен и силен. Тогда тем более нельзя отпускать ее, надо учить, пока она сама себе не навредила…
Жрец бога ветра задумчиво посмотрел на берестяную флягу с морочным медом. Потом взял и отпил несколько глотков.
— Господин Варма! — прошептал он, засыпая. — Что увидела Кирья?
Но во сне Ашег увидел только снежную пустыню. Ветер гонит поземку по бескрайней равнине. Глазу не за что зацепиться. Сам он стоит на пороге Дома Вармы, озираясь в недоумении. Где земли ингри, где бескрайние леса, где Холодная Спина? Ничего нет! Ветер сметает снег, но под ним не земля — черный лед… И тут Ашег понимает, что это не равнина, а замерзшая вода — от края до края неба.
