В другой раз они отжимали барахло у автобуса с шоп-туристами, возвращавшимися из Польши. Одна тетка так кричала, что в эти шмотки вложены последние деньги, что Лимончик не выдержал и скомандовал оставить всем барыгам по одной сумке. Когда «старший» спросил за самоуправство, Петя отбрехался тем, что «надо и на развод оставлять».
«Старший» согласился, но после этого Лимончика окончательно перебросили на боевые действия.
Однажды в битве за торговый павильон он отметелил хачика. Потом выяснилось, что «старшие» что-то напутали, павильон трогать не стоило, а избитый парень был сыном какого-то уважаемого человека.
До решения вопроса Петя жил на даче в Северянке. Прежних знакомых никого не было, да и вообще в апреле поселок обходился без дачников. Месяц спорта и диеты привел его в изумительную форму. «Старший», заехав забирать его, удовлетворенно покивал головой: «Вот соблюдаешь себя, не то что эти, жрут, как из блокады вырвались».
Питались товарищи Пети действительно как в последний раз. Смешать водку с ликером, заесть ведро салата оливье жареной свининой было привычным делом. Периодически пацанам приходилось заходить к своим фирмачам и забирать у них одежду большего размера. Петру эти заботы были неведомы, трех тренировочных костюмов и старого еще пиджака хватало с головой. Правда, он обрадовался, когда на день рождения подарили две кожаные куртки — одну он носил постоянно, прямо на тренировочный костюм, вторую назначил парадной одеждой. С какой-нибудь «четенькой» девушкой погулять, например.
На проходной истерически зазвонил телефон. Начальник смены виновато улыбнулся.
— Звонят, — сказал кто-то в воздух.
— От генерального, — не пойми кому ответил начальник, — ну позвонят и перестанут.
Из подсобки подал голос вахтер, облаявший охранников «сволотой позорной». Начальник начал отвечать, но, поймав на себе Петин взгляд, осекся. Его поведение было вопиюще «нечетенько».
Годы в качалке и банде приучили Кислицына к тому, что человек, добывающий на жизнь кулаками, должен быть последовательным. Люди, взявшие деньги и их не отработавшие, считались крысами. Пете даже хотелось бы, если бы на прощание получилось бы их поучить немного. Так, для понимания жизни и сопутствующих обстоятельств. Чтобы поняли, как вести себя «четенько», чтоб как люди.
Чтобы снять напряжение, Петя прошелся вдоль забора, посмотрел вокруг — все было тихо.
Ворота на завод распахнулись. Пацан, из числа тех, кто ушел вместе со «старшими», замахал рукой — загоняй машины.
