— Челнок так челнок, сказал себе я. Нефиг перебирать
харчами…
Кто такие челноки, наверняка спросите вы, и, как они связаны
с челноками, бороздящими просторы Бассейна Атлантик, посреди которого
вздымается неприступная громада Пентхауса? Отвечаю без обиняков: к
водоплавающим челнокам те, каким заделался я, не имеют ровно никакого
отношения. Наши челноки — это такие удачливые бывшие стройбаны, курсировавшие
между Содружеством Непродыхаемых Газенвагенов и Неприсоединившимися этажами с
целью извлечения максимально возможной прибыли от мелкооптовой торговли
всяческим барахлом.
После бегства Консенсуса в драматически финале Перекраски,
обитателям Неприсоединившихся этажей оставалось тихо возрадоваться, что они не
присоединились к нам, когда мы настойчиво звали их ПРИСОЕДИНЯТЬСЯ, иначе бы
тоже остались без портков. Но, неприсоединившиеся не злорадствовали, чего не
скажешь о самодовольных индюках из Западного крыла. И не кривили душой,
рассыпаясь в лживых насквозь соболезнованиях. Наоборот, неприсоединившиеся
жильцы нам искренне сочувствовали и охотно шли навстречу во всем, что касалось
налаживания взаимовыгодного сотрудничества. Оно, главным образом, состояло в
том, чтобы выменивать у неприсоединившихся дефицитный импортный ширпотреб на
неприкосновенные стратегические запасы агрессивных военруков, сделанные на
случай полной изоляции, которой нам грозился Рональд Альцгеймер, объявивший
Красноблок Отсеком Зла. Предполагалось, нам доведется долго питаться спагетти
из варенных портупей.
Предвидя такой вот нешуточный оборот, агрессивные военруки
решили запастись портупеями впрок и методично забивали стратегические кладовки
всякой всячиной. Баллонами со сжатым воздухом, топорами, гвоздями и прочей
нехитрой снедью, чтобы пересидеть бойкот. К концу Перекраски неприкосновенных
запасов скопилось столько, что даже Давидовичам оказалось не по зубам их все
украсть. Кое-какие крохи перепали нам, простым стройбанам. Для челноков они
стали находкой.
На удивление, обшитые стальными пластинами броневатники
ополченцев, каски, шапки ушанки, валенки и другое воинское снаряжение со
складов, оказались востребованы на Неприсоединившихся этажах. Ума не приложу,
куда они потом весь этот хлам сбывали, но, как
говорится, факты — штука упрямая. За одну прорезиненную робу дружинника войск
химзащиты, способную выдержать прямое попадание снаряда, начиненного
концентрированной серной кислотой, можно было играючи выторговать целый мешок
хлопчатобумажных футболок, причем, с походом. Или полтора мешка трусов
отменного качества, у нас на них был ураганный спрос. А взамен пары грубых
кирзовых сапог с подбитыми гвоздями подошвами, неприсоединившиеся отваливали до
пяти пар великолепных войлочных тапок. Вы даже не представляете, какое то было блаженство для любого стройбана, обуть их
вместо сапог с портянками, которые полагалось таскать по уставу раньше. В
тапочках ты буквально парил, готовый вознестись к потолку, а то и выпорхнуть за
пределы Дома.
