— Едкая гарь идет от судостроительных мастерских. Раньше мы ее не ощущали, а теперь появился ветерок, вот ее в нашу сторону и потянуло. А ветер с той стороны — жди дождя.
Мы направились в сторону Экипажа. Не прошли и двухсот метров, как заморосил мелкий дождик.
В Экипаже нас встретила веселая ватага юнг, только что побывавших на медицинской комиссии. У тех, кто ее прошел успешно, настроение приподнятое. Их рассказам не было конца.
— А нас, не то что вас, на приборах проверяли, — хором сообщили Женя Ларинин и Гена Коновалов.
— В кресле-вертушке крутили… Сойдешь с него — и пошатывает. Даже в сторону некоторых бросало, — начал было рассказывать Володя Дьяков, но его перебили.
— Ерунда, меня тоже к стенке швырнуло, чуть лбом в нее не угодил, а все равно приняли. Врачиха сказала: наверное, укачивать на море будет. Но это не беда. Говорят, адмиралов Нельсона и Ушакова тоже укачивало. — спешил поведать свои новости землякам Гена Мерзляков.
— Главное было на силомере не сплоховать, — утверждал Ваня Неклюдов. — Для службы на кораблях нужна сила.
Вечером юнги дружно взялись за написание писем.
— Один Верзила дурью мается, — наклонившись к моему уху, прошептал Сережка и показал глазами в сторону парня, который прибился к будущим юнгам на одной из станций.
Кем-то случайно брошенная кличка прочно закрепилась за ним. Иначе его теперь никто и не звал. Верзила, заложив руки за спину, ходил от одной стенки к другой.
— Что ему, писать некому, что ли? — снова зашептал Сережка. — Надоел.
— А кому он будет писать? Он же с оккупированной территории. Может, у него родители под немцем. А то, чего доброго, их уже и в живых нет… Тут поневоле задумаешься, — попробовал я защитить Верзилу, но Сережка не унимался:
— Все равно, он какой-то странный, несознательный что ли. Мандатная комиссия его определила учиться на боцмана, а он не хочет. Просится в радисты, а у самого образования мало. Да разве сейчас такое время, чтобы выбирать? Я бы тоже радистом хотел стать, а сказали «требуются мотористы» — и я иду. Что бы было, если бы, например, все захотели стать радистами? Я так думаю, что приказ любого хотения главнее…
— Да согласен я с тобой, согласен. Замолчи ты наконец. Вон баталер зашел, руку поднял, что-то сказать хочет…
— Товарищи юнги! — донеслось со стороны дверей, возле которых стоял Верзила. — Еще раз хочу напомнить тем из вас, кто по рассеянности или из-за спешки забыл подписать свертки с личными вещами или не успел что-либо необходимое взять с собой, прошу это сделать сегодня. Вещи находятся в комнате перед баталеркой. Быть с вами там не могу, меня вызывает начальство, так что прошу проявить совесть и «случайно» чужого не прихватить. Поняли?
