— Ничего, не унывай, — заметив мое угнетенное состояние, сказал оказавшийся рядом командир роты рулевых старший лейтенант Кравченко. — Учти, фронт движется. И вы на Волге долго не задержитесь. Быть тебе скоро черноморцем, дунайцем или днепровцем!
Настал последний день пребывания в Савватиево. Часов в десять в расположении роты появились юнги нового набора.
Состоялось общее построение двух батальонов: первого и второго наборов. Мы дали клятву: «Больше жизни любить Отчизну, море, флот! Быть решительными и беспощадными к врагу, мужественно защищать Родину! И в военное и в мирное время высоко нести честь моряка, юнги Военно-Морского Флота!»
Юнги второго набора обещали надежно нести дежурную и караульную службу, упорно овладевать морскими специальностями, блюсти флотские традиции, хранить и беречь все то, что сделано руками юнг первого набора.
— Ну, вот и все. Прощайте, Соловки! Когда мы еще встретимся с вами? И встретимся ли вообще? — беря рюкзак, сказал Гена Мерзляков.
— Встретимся, обязательно встретимся, — успокоил я его. — И давайте, друзья, договоримся никогда не забывать их, и друг друга тоже! — К горлу подкатил комок, мешавший мне говорить, глаза повлажнели.
— Здесь мы стали не только братьями по оружию. — немного высокопарно продолжил мою мысль Митька Рудаков, — но и братишками навеки…
— И кто бы кем в будущем ни стал, давайте всегда будем на «ты», как в Школе юнг. Так ближе, роднее, — предложил Сережка Филин.
— Так поклянемся же! — призвал Володя Дьяков.
— Клянусь! Клянусь! Клянусь! — почти одновременно воскликнули мы.
В нашу сторону шел строй юнг второго набора. Мы стали у обочины.
— Воронов ведет, — определил Гена.
Василий Петрович, как всегда, был подтянут, строг, серьезен. Командовал:
— P-раз, два, три. P-раз, два, три. Ножку, ножку не слышу…
Юнги подтянулись, четче стал шаг, веселее лица.
Они были уже почти напротив нас, когда старшина громко скомандовал:
— Смирно! Равнение направо!
На нас, значит. Мы даже растерялись. А продолжатели нашего дела идут мимо и таращат на нас глаза, будто на адмиралов каких.
Мы подтянулись, стали по стойке «Смирно!», отдали честь.
У Воронова глаза серьезные, рука — у бескозырки. Вместе с юнгами и он приветствует нас.
Прошли.
— Вольно! — скомандовал старшина, обернулся в нашу сторону и напутственно помахал рукой. Вот и все прощание с любимым командиром… Что поделаешь, служба есть служба!
В последний раз стоим на «линейке».
Попрощаться с нами пришли начальник Школы юнг Авраамов, замполит Шахов, почти все преподаватели, командиры рот, их заместители по политической части, свободные от несения службы старшины. Чуть в сторонке стоят две подружки — баталер Лида Алешычева и Маша Белиевская.
