Да и вода была не теплой. Но выходить из нее никому не хотелось. Несмотря на осень, заведенное старшинами правило — плавать и нырять, не выходя из воды двадцать минут, — оставалось в силе.
За время пребывания в школе мальчишки закалились, физически окрепли. Теперь юнгам никакие капризы природы не страшны. Словно шальные, хохочут, плещутся в холодных водах озера.
А накупавшийся старшина Карачев стоит на берегу, напрягает могучие бицепсы, любовно разглаживает их:
— Купался бы вот так всю жизнь и… турнепс рвал.
— И для полноты жизни на какую-нибудь хохотушку из деревни смотрел, — кричит из воды Гена Мерзляков.
— Ах, скалитесь! Не поняли, что выходить пора? Вот я вам сейчас устрою! Рота — в ружье!
Юнги выскакивают из воды. От множества голых тел вокруг даже посветлело.
В пару минут оделись. Так же быстро построились. И взвился над сопками голос запевалы:
Прощайте, скалистые горы,
На подвиг Отчизна зовет!
И вот уже вся смена дружно подхватила:
Мы вышли в открытое море,
В суровый и дальний поход.
А волны и стонут и плачут,
И плещут о борт корабля…
Растаял в далеком тумане Рыбачий —
Родимая наша земля.
Растаял вдали за леском и отряд юных моряков.
Не за горами то время, когда и мы скажем Соловкам свое «прощайте», выйдем в море и уйдем туда, куда позовет нас Отчизна.
Командование дало юнгам возможность перед дорогой отдохнуть. Авраамов, выступая перед батальоном, сказал:
— Молодцы! Экзамены сдали как подобает. А теперь три дня отдыха. Вы его заслужили. А потом в путь-дорогу!. Вас ждут боевые корабли.
Одни в отведенное для отдыха время отсыпались. Другие с удочками в руках сидели на берегах многочисленных озер. Кок Московский буквально закормил нас рыбными блюдами. Третьи спешили насытиться редкостными дарами соловецкой флоры. Приносили в кубрики к столовую ведрами и кухонными бачками отливающую золотом бруснику, чернику, голубику, морошку, из которых с помощью юнг дежурные по камбузу варили варенья, делали джемы, напитки. Приходили с озер и из лесу искусанные комарами до неузнаваемости. Раньше, когда мы были до предела заняты строительством, учебой, прочесыванием лесов, тушением лесных пожаров, на них особого внимания не обращали. Некогда было. А под конец нашего пребывания на Соловках они словно стремились доказать правоту шутки, распространенной на севере, что единственный хищный зверь здесь — комар.
Мы же с друзьями в последние дни на Соловках решили сходить на организованную по инициативе Сергея Сергеевича Шахова экскурсию по кремлю. Там-то мы и встретились с юнгами второго набора. Отведав в Трапезной палате, которая по величине сводов и дерзости архитектурной мысли могла бы соперничать с Грановитой палатой Московского Кремля, отменного борща, замечательных по вкусу и калорийности макаронов по-флотски и компота, новички, расслабив ремни, отпыхиваясь, шли строем на экскурсию. Совсем пацаны… Не строй, а гусеница какая-то ползет: от головы до хвоста волна за волной… А все оттого, что тянут, то и дело сбивают ногу. Бескозырки сползли на уши. Шинели топорщатся. Салаги! Неужели и мы такими были?
