— А ты их не считай, а запоминай, — советовал радист. — Как мелодию песни.
Когда Яша был занят, такие же уроки со мной, по его просьбе, проводили его друзья — радисты Чернышев и Решетняк.
Совместными усилиями они научили меня правильно держать ключ, давать «строчку» точек, «строчку» тире, соединять их вместе.
— Точка и тире — буква «а», точка два тире — «в»…
Получал задания на дом. Одним из них, помню, было выучить азбуку Морзе, переписанную из какого-то учебника на отдельный листок бумаги. Этот листок я постоянно носил с собой вместе со справкой из детдома.
Каждый раз, вынимая его, я доставал и справку, выданную Ольгой Александровной.
«Как они там? Чем занимаются? Что думают обо мне? Наверное, считают, что я гощу у тетки… Нет, все-таки я поступил нехорошо. Может, написать? Признаться во веем? Но тогда прощай мечта стать юнгой. Придется ехать обратно…»
Однажды эти мои размышления были прерваны окликом дневального:
— Леонтьев! К командиру! Быстро!
Случилось то, о чем я и подумать не мог.
Вызвавший меня батя был суров и непреклонен.
— Я не против, чтобы ты стал юнгой. Нет! Только сам понимаешь, сейчас здесь такая заваруха начнется, что будет не до учебы. Тут воевать придется. Не на жизнь, а на смерть. А юнгой ты будешь. Вот приказ командующего Волжской военной флотилией контр-адмирала Рогачева, — он взял со стола листок бумаги со штампом в левом верхнем углу, — по которому я обязан отправить тебя обратно в детдом, а оттуда поедешь в Школу юнг, которая создается специально для таких ребят, как ты — сынов полков, кораблей, воспитанников детских домов и других мальчишек, решивших посвятить себя флоту.
Не верить, тем более не подчиниться бате я не мог. Он был непререкаемым авторитетом не только для меня, пацана, но и для настоящих военных моряков. К тому времени я уже довольно хорошо знал его боевую биографию.
В начале войны Лысенко воевал под Пинском и Бобруйском. Действовал в трудных условиях мелководной Припяти, возглавляемые им моряки поддерживали сухопутные части. Летом 1941 года, защищая подступы к Киеву, они бились с немцами на Днепре. Дрались до последнего катера, пушки, пулемета, а когда кораблей не стало, ушли в приднепровские леса. Здесь Лысенко создал из краснофлотцев боевой отряд.
— Наши части отошли далеко на восток, — сказал он им. — Мы находимся в глубоком тылу противника. Кругом — немцы. Но мы не уроним чести Военно-морского флага. Будем бить врага, где бы его ни встретили. Приказываю: идти на прорыв, через линию фронта!
