Я отвернулся. От его взгляда я испытывал отвращение, выворачивающее наизнанку. И ненавидел себя за это. Если я не мог выдержать его взгляд, то не удивительно, что он разрушает мой дом.
Я увидел разбросанные по всей комнате книги, которые он взял с полок. Они лежали раскрытые, лицевой поверхностью вниз. Я не мог сконцентрироваться на чем-то, кроме "мультиков" и картинок в журналах. Я увидел возле его кресла первое издание в твердом переплете Уолтера Де Ла Мара. На суперобложку была поставлена кружка чая.
Я бросился через комнату и схватил книгу. На обложке красовалось круглое пятно.
- Господи Иисусе.
Он захихикал.
- Ты знаешь, насколько ценная эта книга?
Юэн пожал плечами.
- Это просто книга.
- Моя книга!
- Извини, - ответил он автоматическим, спокойным тоном.
- Сколько раз я говорил тебе об этом? - я окинул взглядом комнату, указывая рукой на царящий в ней хаос.
Он снова захихикал.
- Вы только его послушайте.
Я резко закрыл глаза, задержал дыхание и сел на диван.
- Нам нужно поговорить.
- О чем?
- А ты как думаешь? Как я говорил тебе почти каждый вечер на этой неделе, ты не можешь здесь больше оставаться.
Он уставился на меня, его лицо не выражало никаких эмоций.
- Посмотри на это место. Посмотри, что ты с ним сделал.
Он равнодушно посмотрел по сторонам.
- Извини, на что я смотрю?
Я хлопнул руками по кожаному дивану.
- Ты не видишь?
- Извини, но что ты имеешь в виду?
Я посмотрел на потолок, словно взывая к кому-то о помощи. Нет, я не дам себя втянуть в очередное бесконечное, цикличное обсуждение, сбивающее с толку, бессмысленное и проходящее в атмосфере его немытого тела и нестиранной одежды.
- Ты не можешь здесь оставаться. Я хочу, чтобы ты ушел. Сегодня.
Что-то визгливое было в тоне моего голоса, от чего он звучал глупо и беспомощно.
- Прости, но почему?
И тут меня прорвало.
- Бардак! Гребаный бардак! Мусор. Старые газеты. Грязны чашки и тарелки. Везде пролитая еда. Отопление, включенное на полную. На улице двадцать четыре градуса тепла. Окна закрыты и зашторены. Здесь воняет! Ты портишь мои книги. Мои вещи. Все.
Все это время его лицо не покидало выражение усталого недоумения.
