Хватит обманывать себя, тридцать семь — это почти сорок, и все отпущенное ей когда-то она уже почти растранжирила. От красоты с каждым днем остается все меньше и меньше, ум, правда, остался. И еще пришла мудрость.
Она уже давно не наивная дурочка — младший репортер с новомодной прической, она многое пережила и многое поняла. Ее ум по-прежнему остер, он впитывает окружающее, как губка, и перемалывает полученную информацию с методичностью водяной мельницы. Она знает о жизни больше, чем многие из успешных мужчин, она понимает этот мир безошибочным чутьем многое пережившей женщины.
Но зачем это домохозяйке? Кому все это надо?
Надо сказать, что наша героиня и впрямь почти не ошиблась в своих прогнозах. Она действительно осталась одна — дети выросли, а муж через несколько лет скоропостижно скончался. Все оставшиеся годы — а ей был отпущен долгий век — она прожила вдовой. И действительно так и не съехала никогда из неказистой квартирки в спальном районе с видом на парк. Правда, ей повезло с работой — она все-таки устроилась редактором в издательство, где и проработала на одном месте 25 лет, до самой пенсии.
Но этой житейской рутиной ее жизнь больше не ограничивалась.
И в тот зимний день 1944 года она неожиданно вспомнила, как однажды дочь заболела воспалением легких, лежала в постели, а она сидела рядом и рассказывала ей сказку. Вот наша почтенная домохозяйка и решила, пока лежит со сломанной ногой, записать ее.
Сказку эту, правда, в издательстве отвергли: «Слишком странная у вас история получилась». Тогда наша героиня, рассердившись, приняла участие в конкурсе на лучшую книгу для девочек, объявленном тогда еще малоизвестным издательством «Рабен и Шёгрен», и получила вторую премию за повесть «Бритт-Мари изливает душу».
После этого в 1945 году издали и ту, первую ее книгу. Это событие навсегда разделило ее жизнь на «до» и «после». Потому что книжка называлась «Пеппи Длинный-чулок», и с нее и началась всемирная слава женщины по имени Астрид Анна Эмилия Эрикссон.
По мужу — Линдгрен.
Астрид Линдгрен.
Наверное, самый великий детский писатель, которого дал миру двадцатый век.
Человек, который начал войну
Знаете ли вы Януария Алоизия? Нет, вы не знаете Януария Алоизия. Более чем уверен.
Тут сегодняшних-то властителей дум и инженеров душ прочесть некогда, а я про Януария Алоизия.
Знакомьтесь, Януарий Алоизий Мак-Гахан.
Классик мировой журналистики, американец, корреспондент Нью-Йорк Геральд и Дэйли Ньюс. Один из первых журналистов, кто сделал интервью полноценным жанром. Прототип как минимум двух персонажей в акунинском «Турецком гамбите» — этот человек был столь широк, что в одного персонажа не вмещался и пришлось разделить его между «французом» Д'Эвре, и британцем Маклафлином.
