– Подкармливайте, значит, – кивнул Сергей. – Что ж, вполне логично установить добрососедские отношения даже с нечистью, особенно если она дружелюбная.
– Говорят, что Ирка раньше была человеком, – пояснила Настя. – Её, совсем маленькую, бросили родители в поле, и девочка умерла от голода и холода. Почему-то она не отправилась в царство мёртвых, а превратилась в духа местности. Как вы уже видели, милорд, Ирка очень любит играть с маленькими детьми. Говорить она так и не научилась, но всё понимает, если к ней обратиться. В деревню заходить не может. Домовые, дворовые и другие деревенские духи её почему-то недолюбливают и не пускают. Так и живёт одна в поле.
– Печальная история, – кивнул Сергей. Его не отпускало ощущение, что он уже где- то слышал нечто подобное. История о ребёнке, который после смерти стал духом... хм.
– И не говорите, милорд, – вздохнула Настя. – Мужика бы ей. Какого-нибудь полевого… полевичка…
– Первый вариант лучше.
– Да, наверное… в общем, вот такие дела, – сказала Настя и указала на ближайшую к ним избу, стоящую на отшибе. – Мы пришли, милорд. Моя бабушка живёт здесь.
Сергей где-то читал, что на некотором отдалении от деревни обычно находились "опасные" постройки вроде кузницы. Угроза пожара заставляла крестьян перестраховываться. Интересно, дом ведьмы тоже относится к категории "опасных"? Или дело просто в суевериях и страхе перед сверхъестественным?
Судя по тому, что Сергей уже видел, страх крестьян скорей всего основывается на вполне материальных вещах и событиях.
Внешне дом ведьмы ничем не отличается от обычной деревенской избушки. Ни частокола с человеческими и лошадиными черепами, ни развешанных на гвоздиках мышиных и крысиных тушек, ни косточек добрых молодцев, ни бесов, вскапывающих огород… даже как-то обидно! Где атмосфера мрачности и таинственности? Где саспенс? Везде обман.
Сама хозяйка сидит на лавочке перед парадным входом. Благостного вида бабуля с морщинистым лицом, напоминающим печёное яблоко. На голове косынка, из-под которой выбиваются пряди седых волос. На плечах толстая шаль, хотя на дворе лето. Глаза прикрыты, словно пожилая матрона спит.
– Баба Фёкла, я вернулась! – воскликнула Настя ещё на подходе. При звуках её голоса старушка зашевелилась, с некоторым трудом разлепила водянистые глазки и приветливо взглянула на внучку.
– Ой, Маша, доченька! – старческим скрипучим голосом произнесла баба Фёкла. – Как же ты помолодела, да похорошела, золотце! Почему так долго не заходишь? Пару месяцев уже тебя не видела…
