От ужаса я не могла понять, о чём они говорят. В голове пульсировала одна мысль: "Рила хочет сжечь меня заживо". Я знала: за меня мало кто может вступиться. Да, мужики ночью искали пришлых, но только потому, что те угрожали селению и грубо держались с моим отцом.
Но кто же живёт в лесу, если их так боятся? С кем встретились Ремзай и его отец? О каком следе спрашивал старейшина? Именно из-за этого следа парня убили у всех на глазах. И к телу никто так и не подошёл.
– Помогите! – истошный крик прорезал воздух над улицей.
Пастух Илгар, спотыкаясь, бежал к собравшейся толпе. Из-под его ног отскакивали мелкие камушки.
Все взгляды обратились в сторону невидимого отсюда луга, куда он с рассветом погнал овец.
– Они? – коротко спросил старейшина.
– Они,– выдохнул Илгар.
Он остановился перед старейшиной, тяжело дыша. Дрожащей рукой пастух машинально потеребил тёмную бороду, пронизанную седыми нитями. Его взгляд упал на тело Ремзая. Илгар отвёл глаза.
– След? – коротко спросил он.
– Да, – старейшина покосился на всхлипывающих Рилу и Ирху. – Что со стадом?
– Они перебили половину овец, – Илгар нервно сглотнул. – Первым убили Вайна…
Я охнула. Вайн – пёс Илгара – стерёг стадо восемь лет. Огромный, мне по пояс, с массивной челюстью, и грозно торчащими даже из закрытой пасти клыками. Кто мог справиться с ним?
– Но почему вы не стреляли? – простонала Ирха.
– Если бы Илгар ранил или убил кого-то из них, селению пришёл бы конец, – мрачно произнёс старейшина.
– Они сказали, чтобы мы отдали им вилу, – выдохнул пастух. – Или они возьмут её сами.
– Лучше бы забрали это отродье вчера вечером! – с ненавистью выкрикнула Рила. – Мой муж, мой единственный сын погибли ни за что!
– Половина овец… – вторила ей Лиада.
– Мой Вайн, – горестно вздохнул Илгар.
– Пусть забирают! – завопили сразу несколько голосов. – В лес ведьму!
– В лес! – подхватил мой отец. – Знал бы, кто они, – отдал бы сразу!
Я не успела опомниться, как мои руки оказались спутаны крепкой бельевой верёвкой из ближайшего двора.
– Одета больно уж простовато, – ухмыльнулась Лиада.
– Об одёже речи не шло, – буркнул отец.
Несколько мужиков гоготнули.
– Скажите хоть, кто там, в этом лесу, – попросила я.
Молить о пощаде было бессмысленно. Я чувствовала вокруг только ярость и мрачную решимость. Если селяне одобрили убийство Ремзая, то они спокойно отправят меня к кому угодно.
– Увидишь, ведьмино отродье, – истерически рассмеялась Рила.
– Прекрати, – устало произнёс старейшина. Он встретил мой взгляд и отвёл глаза. – Отведите её, куда положено.
