— Айрит. — Глаза Майло сузились.
— Для нее униформа могла ассоциироваться с лицом официальным. С кем-то, кто работает в данном месте и кому можно доверять. Униформу большинство людей так и воспринимает.
— Монтес, — произнес он. — Ну, если за ним что-нибудь числится, то Хукс выяснит это.
— Не забудь про клочок бумаги, — напомнил я. — DVLL.
— Тебе о чем-то говорят эти буквы?
— Нет. Но я уверен: то, что сказал Хукс про обрывок школьного объявления, — чушь.
— Как? — Майло развернулся ко мне.
— Слишком уж примитивно. Сдвигают тело — и вот вам, пожалуйста. У Айрит ничего подобного не нашли. Если верить документам.
— Это важно?
— Иногда, — заметил я, — мелочи ускользают.
— Ты считаешь, — он нахмурился, — что это Монтес, или кто там у нас убийца, оставил послание?
— Может, бумажка была в кармане Латвинии и выпала — либо когда девочку вешали, либо когда уборщик укладывал ее на землю.
Майло поскреб щеку.
— Съезжу в морг и сам просмотрю все мешки с одеждой Айрит, если ее, конечно, не вернули семье. Кстати, сегодня утром позвонил Кармели, сообщил, что сделал копии писем с угрозами, и я могу подъехать забрать их. Займусь этим после пяти, нужно посидеть на телефоне, уточнить, не было ли еще где-нибудь интересующих нас жертв — с глухотой или малость тронутых. Если я вечером подвезу тебе письма, ты согласишься их посмотреть?
— Почту за честь. А Кармели быстро обернулся с угрозами. Конструктивная попытка улучшить отношения?
— На него произвело впечатление то, что я притащил с собой психоаналитика.
— Конечно. Плюс твой галстук.
* * *
Домой я вернулся в половине третьего. Робин не было, видимо, пошла прогуляться с псом. Я выпил пива, просмотрел почту, сходил оплатить кое-какие счета. Часа за полтора до этого звонила Хелена Дал, оставила на автоответчике номер своего рабочего телефона. Был также звонок от доктора Руна Леманна.
В кардиологическом отделении мне ответили, что Хелена на операции и подойти к телефону не может. Я попросил оставить ей записку и набрал номер Леманна.
На этот раз вместо секретарши мне ответил записанный на пленку довольно официальный и все же какой-то мягкий мужской голос, а когда я назвал себя, тот же, но уже принадлежащий живому человеку голос произнес:
— Доктор Леманн слушает.
— Спасибо за звонок, коллега.
— Не стоит благодарности. Мне звонила сестра Нолана Дала, но я решил переговорить сначала с вами. Чего, собственно, она хочет?
— Понять, почему ее брат покончил с собой.
— Соболезную ей, но разве вообще можно такое понять?
