Майло едва заметно улыбнулся: инстинкт не подвел его.
— Даю вам слово, — продолжал Кармели, — что с этого момента за вами не будет никакого наблюдения без…
— С этого момента…
— Неужели вы настолько самолюбивы? — Кармели повернулся ко мне. — Когда я обращаюсь к Майло, я имею в виду и вас, доктор. Буквы DVLL и убийство еще двух подростков с задержкой развития совершенно очевидно указывают на то, что мы столкнулись с психической патологией, поэтому ваше участие в расследовании представляется не только желательным но и необходимым. Я далек от мысли вбить клин между вами и Майло, но к какому бы решению он ни пришел, консульство государства Израиль с удовольствием компенсирует затраченное вами на расследование время, и по самым высоким расценкам. Консульство, в известном смысле, находится в вашем распоряжении. Колода перетасована так, что добиться победы будет очень непросто, поэтому все, что мы сможем сделать…
— Все? — переспросил Майло. — Вы хотите сказать, что расследование будет пользоваться полной поддержкой вашего офиса?
— Стопроцентной. Так было всегда.
— Вы гарантируете полную поддержку? Будучи лишь заместителем по связям с соотечественниками? С лицензией на обслуживание?
На мгновение Кармели смешался.
— То, что будет в моей власти, я… — он взглянул на хранившего молчание Шарави. — Я — организатор. Я организую все.
Какое-то время Майло и Кармели не спускали друг с друга взгляда. Первым нарушил молчание дипломат.
— Я сказал вам все. — Стремительной походкой он скрылся за дверью кабинета.
— Как нам отсюда выбраться? — повернулся Майло к Шарави.
Тот протянул руку куда-то за бачок с водой, послышался легкий щелчок. Майло направился к выходу.
— Поскольку я обещал вам открыть все, вот еще один знаменательный факт, — произнес ему вслед Шарави. — В правой туфле Ортиса кто-то написал шариковой ручкой те самые буквы, DVLL. Написал мелко, но даже под кровью их можно различить.
Сжав кулаки, Майло скривил губы в сардонической усмешке.
— Значит, кроссовки у вас.
— Нет, они находятся в Ньютоне, в хранилище вещественных доказательств местного отделения полиции. Засохшая кровь местами осыпалась, да и нанесена она была тонким слоем, видимо, кистью — там есть характерные мазки. Если знать, где смотреть, буквы вполне отчетливы.
— Кистью.
— Картины, писанные кровью детей, — произнес Шарави, гладя на меня. — Может, он и впрямь считает себя художником. Майло беззвучно выругался.
— Меня заинтересовало то, что сначала была сделана надпись, а потом ее замазали кровью, — добавил Шарави. — Поэтому, как уже отмечал доктор Делавэр, даже находясь в состоянии возбуждения, аффекта, убийца считал эту надпись весьма для себя важной, он все продумал заранее. У него всегда есть четкий план действий.
