Сто лет восхождения | страница 41
— Вы же сказали, что умеете работать руками?
— Умею! — с вызовом ответил Лев. И уже мягче, с просительными нотками, за которые самому стало обидно, повторил: — Умею! Вы же сами видели.
— «Умею-умею», — очень похоже передразнил Артем, — кастрюли лудить. Тут же класс нужен. Стекло ведь.
— А вы что, сразу?.. — Лева вскочил, засунув руки в карманы, зло сжал кулаки.
— Нет, не сразу. Но я не утверждал самонадеянно, что умею. Вот смотрите.
Артем подошел к верстаку, взял паяльную лампу и чиркнул спичкой. Пламя желто-синим хвостом с гудением вырвалось из сопла. Одним жестом Алиханьян точно сфокусировал его в тонкую пульсирующую синюю иглу. Оглянулся. Подобрал с верстака тонкую стеклянную трубку, обхватил ее узкими щечками пассатижей и ловко поднес к лезвию пламени. Несколько секунд он поворачивал ее и так и эдак. Наконец мягко, без усилий, согнул ее, плотно соединив края. Не выпуская гудящей горелки, он дотянулся до коробки с папиросами, вытянул одну, продул и небрежно прикурил от горелки. Только затянувшись, закрутил вентиль. Все!
Артем разжал ладонь и поднес к Левиному лицу. Идеальный стеклянный тор, полый внутри, лежал на ладони Алиханьяна. Артем, попыхивая папиросой, самодовольно заметил:
— Как в цирке!
— Здесь не цирк, — пробурчал Лев.
— Ну, как в аптеке! — примиряюще проговорил старший. — Учитесь, юноша, постигать природу материалов, их суть. Тем более времени у вас будет достаточно. Пока новую крышку сделают. Стеклодувы у нас цену себе знают.
И началась горячая неделя. В самом прямом смысле. В тот день, к вечеру, Алиханов пришел от мастеров и сказал: новая крышка будет готова лишь через семь дней. Поэтому он будет работать в библиотеке. Лев же за это время пусть подучится. Артем объяснит все, что надо.
Узкое кинжальное лезвие пламени с гудением рвалось из сопла горелки, и стеклянные трубочки, размягчаясь, теряли свою хрупкость, становились вязкими, податливыми. И он гнул их, скусывал наросты, натеки, обучаясь придавать сосудам самые причудливые формы.
В первый же день ногти пожелтели, а кончики пальцев покрылись крошечными волдырями мелких ожогов. Ночью они нестерпимо болели. Лев даже с тревогой подумал, как же он будет работать завтра. Но Артем где-то раздобыл нитяные перчатки. В них уже без опаски можно было прикасаться к разогретым деталям.
Когда Алиханов после недельного перерыва пришел в лабораторию, препаратор с лихостью заправского стеклодува взял стеклянную трубку, нагрел ее, согнул в идеальный тор, с шиком прикурил от пламени и, протянув бесполезную стеклянную игрушку руководителю, произнес: