— Забей. Гвоздь нашел себе усладу на склоне веков и таскает ее везде за собой. А она папику нашептывает про всех и вся, вот и смотрят на нее с опаской.
— Угу, а конкурс на должность услады проходил в кругу японской мафии.
— А мафия тут при чем? — слегка посерьезнел майор.
— А черт его знает, при чем. И, вообще, при чем ли, — махнул рукой капитан. — Я просто, выходя, слышал, как кто-то из охранников якудзу помянул недобрым словом.
— Да ну! Ерунда все это. Не бывает женщин якудза. У них там самурайский кодекс и патриархат. Так что выброси даму из головы и верни туда мужиков. А именно Гвоздя и Ланского.
— А что о них думать? — махнул рукой Николай, с трудом подавив зевок. — Вот завтра твои бумаги привезут, тогда и будем думать.
— Тоже верно. Тогда я в душ и спать. Первый час уже.
— Давай. Диван в большой комнате в твоем распоряжении, как всегда.
— Спасибо, благодетель, — ухмыльнулся майор и ушел в ванную.
Николай убрал в раковину грязную посуду и, решив, что помоет ее завтра, снова закурил. «За что же все-таки убили парня? — думал он, следя за полупрозрачной струйкой табачного дыма. — Жил себе, работал, долгов не имел, чужих жен не трогал, уголовщиной не промышлял. И, нате, пожалуйста…»
Так ни до чего и не додумавшись, капитан плюнул на бесполезные размышления и отправился спать.
Начало июля. Четверг
Едва друзья вошли в здание управления, как к ним подскочил пожилой оперативник:
— Ребров, выручай! — с места в карьер начал он.
— Куда ехать? — хмыкнул Макс.
— Дежурство прими, и поймешь, — слегка расслабился коллега. — У тещи сегодня юбилей. Я жене пообещал, что поеду с ней за подарками. Отдежурил спокойно, все тихо. И тут пять минут назад: «А пожалуй-ка, Иваныч, к жмурику».
— Хорошо, понял, — прервал майор.
Иваныча он уважал, тот работал последний год, но на службу не задвигал и трудился на совесть. А вот его крикливую супругу знал весь отдел. Для вздорной бабы ничего не стоило заявиться в управление и устроить скандал на проходной из серии «Где мой муж?» Бедолага краснел под градом шуточек, пытался вразумить крикунью, но история повторялась из года в год с постоянством, достойным лучшего применения.
Проводив взглядом ушедших коллег, Николай пошел наверх. С Максом он столкнулся на лестнице.
— Не забудь про бумаги Ланского! Я уехал, — бросил майор на бегу.
«Человек-призрак, — ухмыльнулся капитан. — Только что был тут, и вот его уже и след простыл».
Едва он успел налить себе кофе, как проснулся телефон на рабочем столе.
