Волчье сердце | страница 13
И все же время получения сих новостей казалось верховной жрице еще важнее. Ведь Шандриса сама получила их лишь считаные минуты назад и, как обычно, позаботилась о том, чтобы ее любимая правительница и мать узнала о них без промедления. Несомненно, Элуна хотела, чтобы ее видение совпало с прибытием сообщения!
– Значит, Вариан едет к нам… – пробормотала Тиранда. – Теперь все становится ясным. Следовало мне догадаться раньше.
Да, теперь смысл видения был очевиден. Лицо победоносного воина ночная эльфийка углядела лишь мельком, но даже тогда нимало не сомневалась: загадочный воитель напоминает не кого иного, как Вариана Ринна, короля Штормградского. Естественно, Мать Луна знала обо всем с самого начала, но знак своей жрице смогла подать лишь тогда, когда это знание действительно ей пригодится.
– Вариан Ринн, – повторила Тиранда.
Как много былых бед и тревог крылось за этим именем… Ему довелось быть и рабом, и гладиатором, и человеком, не помнящим самого себя. Довелось повидать падение собственного королевства, а после отбивать его у врага, да еще у какого – у самой дочери Смертокрыла в человеческом облике!
Вот в те-то ужасные времена, когда Вариан, утративший имя, был вынужден каждый день драться не на жизнь, а на смерть ради потехи зрителей, публика и нарекла его иным именем – именем исключительной значимости.
В те времена – а многие и до сих пор – звали его Ло’Гошем.
Ло’Гош… еще одно имя призрачного волка Голдринна!
С маленькой лодки на пристань сошли два путника, укутанных в плащи. То, что они, как и большинство обитателей деревни Рут’теран, принадлежат к ночным эльфам, явствовало из сложения и длинных ушей, торчавших кверху под тканью просторных капюшонов. Лица обоих скрывала тень.
Скромная по меркам ночных эльфов, портовая деревушка оказалась невероятно свежей на вид: все здания здесь сияли новизной. На самом деле то было второе селение под названием Рут’теран: первое во время Катаклизма уничтожило море. Второй самой заметной достопримечательностью порта, кроме трех его пристаней, был питомник гиппогрифов, где скрупулезно заботились о яйцах и молодняке сих изумительных крылатых созданий, служивших ночным эльфам воздушным транспортом.
Самое же важное на островке надолго привлекло к себе взгляды путников. Сказать откровенно, они видели его еще с материка, за многие мили отсюда… как и все остальные жители этих земель.
Островок назывался Тельдрассилом, но вовсе не сам по себе. Сам по себе он был лишь продолжением истинного Тельдрассила – исполинского древа, занимавшего большую часть суши и поднимавшегося так высоко, что вершина его терялась среди облаков. Под сенью его ветвей могло бы укрыться небольшое королевство, а то и не одно, а в густой, пышной кроне могла найти – и нашла – приют целая цивилизация.