Сильвия Плат. Пустые небеса и Умирающее искусство
Открыв глаза, Купер первым делом увидел призрак – женщину, баюкающую его голову в своих руках. Лицо его прозрачным розовым облаком окутали ее волосы. У нее были ангельские глаза цвета мокрой соломы, а пахла она пергаментом, старой дубленой кожей. Когда его глаза привыкли к свету, он понял, что веснушчатое личико незнакомки смуглое, почти бронзовое; Купер ждал, когда же она заговорит. «Это небеса, – скажет призрак. – Ты обретешь здесь покой и забвение. Друг, мы исцелим твои раны».
«Добро пожаловать домой, – добавит она. – Тебя не было с нами так долго».
А Купер улыбнется, покорится ее воле, и эта женщина уведет его в место, полное света.
Чего он не ожидал, так это пощечины. Как и второй – еще более болезненной.
И уж тем более он не мог и представить, что ангел вдруг уронит его голову прямо на твердый пол и заявит:
– Я ничем не могу помочь этому придурку.
– Мой друг не ошибся, Сесстри, – прозвучал возмущенный мужской голос. – Только это и делает его моим другом, а не обедом.
Женщина отошла в сторону, и прямо в глаза Куперу ударил свет, почти столь же обжигающий, как и прежде. Сбитый с толку, он мог понять только то, что его ослепляет вовсе не райское сияние, – небо над ним было серым и затянутым тучами, а сам он лежал под дождем на небольшой странной насыпи, поросшей желтой травой. Над ним возвышались два незнакомца, сверлившие взглядами его тело.
И внезапно это самое тело оказалось единственным, что вообще ощущал Купер: наполненное болью и словно обваренное. С чего ему только пришло в голову, будто он умер, не говоря уже о каком-то там покое? Все кости ныли, внутренности будто через мясорубку пропустили, а молния, мимолетно озарившая небо, казалось, ударила ему прямо в голову и вопящей агонией поселилась внутри черепной коробки. Он попытался сесть, но ему это не удалось. Он не мог даже перевернуться на бок, а когда открыл рот, то не сумел выдавить из себя ни звука – словно рыба, выброшенная на берег, мог только шевелить челюстями да беспомощно подергиваться. Стаи птиц казались пришпиленными к небу. Раз за разом раздавался звон колоколов.
«Что произошло?» – Купер отчаянно копался в воспоминаниях, пытаясь собрать события хоть в какую-то непрерывную последовательность. Последнее, что он припоминал, – как вываливается из безграничного пространства сновидений в полудрему лишенных света глубин. Очутившись в ней, он ощущал присутствие каких-то огромных, словно планеты, существ, плывущих сквозь мрак где-то под его воплощением в этом сне. Он не мог их видеть, но каким-то образом
