На ближних деревьях тревожно закаркало вороньё и, неожиданно поднявшись с шумом в воздух, полетело в сторону имения.
— Ты идешь, Старжевский, я слышу! Иди — тебя ждёт ад! — еле слышно прошептал казак.
Со стороны дороги уже долетали весёлые песни и звонкое дребезжание колокольчиков, прикреплённых на тройке, в которой ехали молодые. Ус внимательно наблюдал вокруг и надёжно держал в правой руке один из пистолей. Левой рукой казак время от времени касался сабли — она тоже могла понадобиться.
Как ни внимательно следил Ус за всем, что происходило вокруг, волк появился всё же неожиданно — он очень осторожно крался по снегу и вдруг остановился возле самого сугроба, принюхался и глухо зарычал. У Уса всё похолодело внутри. Казак еле сдержал себя — хотелось выхватить саблю и броситься на оборотня. Но тот мог сбежать, и тогда все старания старого запорожца могли остаться напрасными.
Волк ещё раз глухо зарычал и подошёл почти к тому месту, где прятался Ус. В это время из-за поворота появилась праздничная кавалькада. В тройке, которая ехала впереди, сразу за четырьмя конными запорожцами, обнимались счастливые и уже почти ничего не замечающие Чобот и Алёна.
Увидев свадьбу, волк бросился к дороге и, перепрыгнув через первую колею, перевернулся через голову. Кони под запорожцами взвились на дыбы, и казаки попадали в снег. Алёна закричала, а Чобот выхватил из-за пояса саблю.
— Оборотень! — послышались тревожные крики тех, кто ехал за молодыми.
Неожиданно крики оборвались, и Ус с ужасом наблюдал за тем, как вместо человеческих голов у всей свадьбы сделались волчьи морды. Чобот бросил саблю и скулил по-собачьи, обнимая пока ещё человеческими руками свою уже волчью голову. У оборотня, наоборот, вместо волчьей головы появилась человеческая.
Ус поднялся на ноги, сбросив с себя снег и побежал к дороге. Он знал, что у него очень мало времени — оборотню осталось перевернуться всего два раза.
Оборотень перевернулся во второй раз и почти тут же превратился в человека — только ноги остались волчьими. У участников свадьбы, наоборот, только ноги остались пока ещё человеческими. Кони бросились в разные стороны, растаскивая за собой сани. Люди, которые почти превратились в волков, беспомощно ползали по дороге и дико скулили по-собачьи от ужаса.
Оборотень перевернулся в последний раз. Он уже вставал на ноги, которые появились вместо волчьих лап, но в этот момент к нему подбежал Ус, приставил к голове пистоль и выстрелил в упор. Старжевский молча упал на дорогу, заливая снег свежей, горячей кровью.
