— Отнеси его к моей капсуле и прямо в скафандре аккуратно уложи в контейнер с метаном. Возможно, нам еще удастся вернуть его к жизни! приказал Косовский.
М3 легко, словно пушинку, поднял облаченное в скафандр тело Абу Сина и осторожно понес его к капсулам. Снегирев пошел рядом, придерживая ноги Абу Сина, хотя в этом и не было никакой необходимости — М3 нес тело очень осторожно и аккуратно.
Осмотрев поврежденную капсулу, Косовский убедился, что ее можно починить и пошел вслед за своими спутниками.
М1 и М2 наконец-то откопали найденного первым космонавта. То, что предстало глазам взволнованных людей, мало походило на космонавта — скорее, это были обледенелые куски человеческого тела с прилипшими к ним осколками скафандра. На одном из таких лоскутков сиротливо испускал импульсы небольшой бикронный маячок.
— Сложите все останки во второй контейнер с метаном! — приказ Косовский.
— Нам не удалось найти голову! — предупредил М1.
— Возможно, она находится где-то здесь, под слоем метанового селя, добавил М2 и поинтересовался: — Продолжать поиски?
— Да. М2 приказываю продолжать поиски. М1 — за мной! — распорядился Косовский.
Маяк третьего пропавшего космонавта долго не удавалось запеленговать. Косовский даже решил, что он пострадал еще больше. Но сам маячок находился в сверхпрочной молеоновой капсуле и она должна была уцелеть на Минске при любых обстоятельствах. Связист прощупывал эфир и, наконец, когда спасатели стали терять последние надежды отыскать своего товарища, он радостно сообщил:
— Есть! Метрах в двухстах от побережья. В океане.
— Снегирев, М3 и М1 — на поиски. Продвигаться осторожно. Первый — М1, затем — М3. Замыкает Снегирев. Всем обвязаться страховочным тросом. Взять с собой торпеды для плавания в жидком метане! — приказал Косовский.
Старший вахтенный офицер сидел на берегу и напряженно следил за продвижением спасателей. Вначале под кромкой метана исчез шедший первым М1, за ним — М2 и, наконец, последним с головой погрузился Снегирев. При каждом погружении раздавалось сильное шипение и над каждым из погрузившихся взмывало вверх маленькое облачко метанового пара, словно в воду опускали разогретый металл. Впрочем, так оно и было — верхние наружные части скафандров еще не успели полностью остыть и были слишком горячими для холодного, чужого океана.
Когда Снегирев, помахав на прощание рукой, скрылся в океане, Косовский почувствовал, что не может больше сдерживать волнение и стал прохаживаться вдоль самой кромки метана, напряженно вслушиваясь в переговоры ушедших спасателей. Он мог не бояться, что это расценят, как слабость. Связист был занят корректировкой курса спасателей, а М3, которому, в общем-то, были безразличны человеческие эмоции, продолжал безуспешно разыскивать голову погибшего космонавта.
