Сев за свой стол, Вячеслав оглянулся на Романенко. Переведя взгляд на дверь, Гусев заметил, что всё вокруг стало двигаться гораздо быстрее. Оторвавшаяся половина двери подлетела к окну, расположенному на противоположной стороне коридора, а обломки стула, достигшие пола, вновь медленно поплыли вверх. Наконец, всё задвигалось ещё быстрее и со стороны дверей раздался грохот и звон разбившегося стекла. Оторванная половина двери, выбив окно, вылетела на улицу. Обломки стула посыпались на пол. Романенко одновременно испуганно и удивлённо вскочил со своего стула и посмотрел на дверь диким взглядом.
— Что это, Слава — взрыв?! — наконец, спросил он у Гусева.
Гусев сделал вид, что удивлён не меньше своего напарника:
— Не знаю.
Первым в коридор выскочил Романенко. Гусев последовал за ним. Из своих кабинетов на шум выбежали сотрудники других отделов. Шум раздавался и с первого этажа — оказалось, что там лопнуло стекло во внутренней входной двери. Дежурный божился, что мимо него никто не проходил, но после тщательного осмотра коридора удалось обнаружить чьи-то мокрые следы. Отпечатки подошв просматривались плохо, и их было всего три, но при замерах оказалось, что их обладатель носил 42 или 43 размер обуви. Ничего более существенного выяснить не удалось, но Вишневецкий запретил кому бы то ни было спускаться на первый этаж и вызвал кинолога с собакой. На втором этаже осмотр повреждений тоже не принёс каких-то особенных результатов. Во всяком случае, ясным было лишь одно — никакого взрыва не было, хотя и произошло нечто необъяснимое. Дверьми и окном тут же занялись эксперты-криминалисты, а остальные получили приказ сидеть по своим кабинетам.
Гусев попытался было напомнить Вишневецкому о своей встрече с Поповым, но тот запретил ему куда-либо отлучаться, приказав, чтобы Гусев попытался связаться с Поповым вечером.
— Как будто бы вечером мне больше нечем заняться! — в сердцах сказал Гусев, положив трубку после разговора с Вишневецким.
— Тарзан нервничает? — с деланной улыбкой спросил Романенко, хотя было хорошо заметно, что он никак не может придти в себя после всего случившегося.
— Сказал, чтобы я оставался на месте, а с Поповым встречался вечером! Хотя, конечно… Так и в барабашку верить начнёшь, — пояснил Гусев, нервно теребя в руках авторучку.
Вячеслав опасался, что его выдаёт сильное волнение, но Андрей, видимо, был взволнован ничуть не меньше его самого.
— Как думаешь — что это было? — спросил Романенко.
