— А знаешь… Я вообще не хотела бы здесь задерживаться.
Студентка проговорила одними губами, кивнув на бесплотную толпу: «А души?»
- Ах, души, — Ираида задумалась. — На самом деле достаточно их просто запереть мечом, чтобы не разбежались. — Она аккуратно уложила булат на прежнее место, любовно погладив ладонью, словно прощалась надолго с добрым другом. Шевеление и шорохи тут же разнеслись по воздуху, истаяв где-то. — Вот и все.
- А ты… разве не останешься? — робко проговорила студентка.
Ираида постояла пару секунд, покачала головой, сняла корону, уложив на возвышение у трона.
- Нет, пожалуй.
- Все-таки власть и все такое, — неуверенно продолжила настаивать та.
— Понимаешь… — Ираида тряхнула головой, черные как смоль волосы рассыпались по плечам. — Тоскливо и пресно так жить. Радость уходит. Радость от обладания о том, о чем мечталось. Иметь все, что пожелаешь. Или почти все. Получать по первому требованию то, о чем люди грезят и чего добиваются всю жизнь. Жрать деликатесы в изобилии, пресытиться ими и перестать различать вкус праздника и будней… Да еще и вечность впереди — вечность вседозволенности и всемогущества! Нет, мне вкусней и веселей жить человеческими, сиюминутными удовольствиями. Я хочу уставать как собака и ехать на пару недель к морю загорать, пить местные наливки и закусывать шашлыками. Мужчин хочу выбирать проверенными, женскими способами, а не видеть изломы их естества. Нет, — она решительно тряхнула головой. — Не надо мне божественной сущности. Жизнь прожить по-человечески — вот что впрямь интересно!
Студентка почесала в затылке.
- Впервые такое слышу…
- А ты запоминай, запоминай, — рассмеялась Ираида. — Люди становятся умнее и философичнее. Мир тоже на месте не стоит. Люди развиваются. Хотя, конечно, некоторые… — Женщина кисло посмотрела на Рекса. — Ну, ты знаешь, такие тоже есть. Их присутствие только подчеркивает достоинства других. А ты ведь напустила легкое помутнение рассудка на обоих — и на водителя и на этого орангутанга? — Она погрозила пальцем повеселевшей девушке: — Не нужно, нимфа, заманивать сюда людей. Видишь, что с бедолагой приключилось — состарился прежде времени, иссох от несбыточных желаний.
- Поделом ему, — неуверенно проговорила та, искоса поглядывая на Ираиду. — Ты же выстояла.
- Я… — Ираида улыбнулась задумчиво. — Я — женщина, желающая странного.
- И правда, чего? — глаза нимфы загорелись любопытством.
- Чего? Счастья хочу для всех. И равноправия. А то станут все люди богами, начнут скакать по земле, устанавливать дикие законы, требовать всего и сразу… Неправильно это.
