Но Шагал почему-то никаких особенных чувств не выразил.
«Молодой человек, — погуляв по мастерской, удивленно выпятил он губы. — Когда мне было столько лет, сколько вам, я брал козу, рисовал козу, и у меня получалась коза. Когда мне было столько лет, сколько вам, я брал сосуд, рисовал сосуд, и у меня получался сосуд. А вы берёте козу, рисуете козу, а у вас получается сосуд. Вы берете сосуд, рисуете сосуд, а у вас получается коза…» И, выдержав паузу, спросил: «Молодой человек, чем вы собираетесь заниматься дальше?»
Шотландцы удивились: «А он был членом профсоюза?».
От такого вопроса я просто обалдел: «Кто? Шагал? Не знаю».
Моё тотальное незнание неприятно поразило шотландцев. Тогда я привёл их на берег холодного, продутого всеми ветрами Обского моря. Пусть отдохнут от урбанизма, думал я. Шотландцы мёрзли, отворачивались от сизой воды, поднимали легкие профсоюзные воротники, но рыбаки, рассеянные на лодках по всему пространству моря, их заинтересовали.
«Они члены профсоюза?»
Как мог я признаться, что все эти люди, неважно, члены профсоюза или нет, попросту сбежали с работы? Рыбалка интереснее. Но я пояснил: когда много работаешь, то и отдыхать надо много. У нас много отдыхают, пояснил, чтобы потом много работать. Джон Сильвер в ответ на это недоуменно засопел, а его приятель, поддёрнув юбку, нахмурился.
«В такое время суток, — осторожно закинул он удочку, — в Сибири можно выпить чашку горячего чая?»
Я обеспокоился.
Но столовая Дома учёных работала.
«А в такое время суток у вас в Сибири можно выпить чашку чая с молоком?»
Теперь я обеспокоился серьёзнее. И отправился к юной официантке Люсе. А опытная официантка Люся поинтересовалась: «Иностранцы?» И я честно ответил: «Лютые». И она понимающе улыбнулась: «Значит, им повезло. Вот держи. Я молоко домой купила, но иностранцам отдам».
Святая душа. На таких, как она, вся Русь стоит — от Бреста до Уэлена.
А на таких, как Сильвер и Дункан, стоит только их профсоюзная Шотландия.
«Почему у вас не видно нищих? — обижались они. — А где заключённые в кандалах? А где большие медведи на улицах? Где монахи в чёрном?»
ЩЕМЯЩЕЕ
Старичок был.
С женой был, дочерей имел.
Купаться пошёл, вдруг совсем пропал.
Старуха пошла искать старичка, тоже пропала. Дочь пошла искать и пропала. Может, сказочный старичок их украл. Может, дед сендушный босоногий, глупый. Вторая дочь отправилась вслед за ними, исчезла. И третья не вернулась.
Так, плача, искали.
Так, странствуя, умерли.
