Разговорчивая продавщица выпытывает у Стёпы (внук младший): «Ну, кошка там, или собака? Или кролики? Ну, может, попугай или черепаха? Есть же у тебя какие-нибудь домашние животные?».
Стёпа (сумрачно): «Дед только».
ИМЯ ДЛЯ ГЕРОЯ
Не самое легкое дело подобрать литературному герою запоминающееся имя.
Чаще всего для этого используют списки любимых футбольных команд, там фамилии перемешаны без всякого порядка, выбирай любую.
Но Сергей Александрович Другаль (Свердловск), прекрасный фантаст, да ещё доктор технических наук, академик и генерал-майор, сам придумывал имена для своих героев. Я видел у него бумажные листки с набросками, от которых дух захватывало. Скажем, сеньор Окотетто. Что к этому добавить? Или сеньор Домингин. Такому родную дочь можно доверить. Или Ферротего. Этот, конечно, изобретатель. А Липа Жих? Такие женщины, как Липа Жих, нравятся крепким уверенным в себе мужчинам, если, конечно, Липа Жих женщина. Ещё Мехрецки. Ну, тут всё понятно. Мехрецки он и есть Мехрецки, а Глодик и Зебрер — его близкие приятели. Блевицкая и Шабунио — этих я бы и в дом не пустил, нечего им делать в моём доме. Но если говорить всерьёз, среди героев Сергея Александровича больше всего привлекала меня чудесная белокурая девушка, порождённая прихотливой фантазией академика. Добрая, любящая, немножко застенчивая, отзывчивая, конечно. Так и было записано на листке: «Разбойники вели тихую нелёгкую жизнь, а с ними девушка Дефлорелла».
РЕВИЗИОНИСТ
В 60-е, когда от Китая отшатнулись многие его прежние друзья, кому-то из руководящих китайских товарищей, может, министру иностранных дел Чэнь-бодэ, а может, самому генералу Линь Бяо пришла в голову превосходная мысль — пригласить в страну какого-нибудь известного зарубежного писателя и пусть этот известный зарубежный писатель напишет честные объективные очерки о великой культурной революции и вообще о положении дел в стране.
Почему-то выбор пал на моего друга — болгарского поэта Божидара Божилова.
В Пекине известного болгарского поэта поселили в гостинице «Шанхай». В бесчисленных её номерах, предназначенных только для иностранцев, жил тогда всего один иностранец — Божидар Божилов, приглашённый министром иностранных дел Чэнь-бодой или генералом Линь Бяо для написания честных объективных очерков о великой культурной революции и вообще о положении дел в стране.
Питался Божидар в чудовищно огромном и в столь же пустом ресторане.
Бар на горизонте был почти не виден. Когда появлялся китайский официант, Божидар отправлял его к бару за рюмкой китайской водки и тот послушно уходил в долгую и, наверное, опасную экспедицию. По крайней мере, наполненную рюмку не всегда приносил именно тот же официант. Прикончив рюмку, Божидар незамедлительно отправлял официанта обратно. Это повторялось много раз, но ни одному китайскому официанту в голову не пришло принести не рюмку, а сразу всю бутыль.
