В малом зале Народного Собрания собрались шесть человек. Не только купцов, иначе заседали бы в Купеческом. Был промышленник и откупщик. Понятно, раз собрались в Народном — все простолюдины. Откупщик взял слово первым:
— Потому как, Его Высокоблагородие мой благодетель — выхлопотал мне звание коммерции советника, а сейчас хлопочет за орден "Почётный Гражданин", я на себя беру председательство нашего Комитета.
Мелкий и тощий купчишка, похожий на голодающего кролика, сразу вскинулся:
— Чем ты, Федул, лучше нас? Сразу в председатели захотел! У нас тоже дочери есть!
— Я, слава Богам, всех своих четверых дурищ пристроил. Последнюю, Ингу, за Евросия, стервеца-секретаря, отдал. Закрутил он девке голову, оба на коленях стояли, просили моего решения. Разрешил. Уже и поженились. Евросий хоть приданое не прогуляет. И первого сына обещал назвать в мою честь Федулом.
Аргумент был признан весомым. Все возражения снялись разом, и председатель был избран единогласно. Толстый купчина из модников быстро начал разговор:
— Совет, да любовь молодым. Поздравляю, что всех девок выпихнул. Закон природы исполнен, про приданое забот нет, теперь для себя пожить можно будет. А у меня-то какая краля растёт! Дебела, черноброва, красива и ещё не сговорена…
— В вашей крале пудов шесть живого веса, — возмутился кролик. — Иона, вот вы всегда поперёд всех лезете!
— Какие шесть пудов?! Пока и пяти не наберётся! А полнота для здоровья полезна! Детишки, как поросятки здоровенькие уродятся! А ваша тощая больно.
— Не тощая, а стройная, как былиночка!
— И что? Граблями в постели былиночку муж искать будет?
— Зато ваша сиськами его в первую же ночь удушит!
— А у твоей доски вовсе сисек нет!
Федул, как председатель, еле угомонил скандалистов. Своё веское слово вставил Измол, арбитражёр, успешно торгующий колониальным товаром:
— Что вы заладили — толстая-тонкая? Воспитание главнее. Вот, к примеру, моя дочь умна, свободно владеет тремя языками, читает все выходящие книги, знает тенденции современной моды и разбирается в старинной живописи.
— Моя тоже на лицо так себе, — влез Руди. — Зато с Тихим знакома. Ко мне на завод его разок вытащила.
— Это ваша "так себе", моя симпатичная!
Новый очаг скандала потушил в зародыше последний, доселе авторитетно молчавший, человек:
— Не об том спорите. Надо план вручения наметить. Как стоять будем. Кто какие речи говорить должен. Как бюст вручать собираемся. Нас шестеро и пять девок для украшения. Их стоит нарядить одинаково. Как? Вот над чем думать надо, а не мериться размерами дочкиных бюстгальтеров.
