На это обстоятельство делают акцент те исследователи, которые не признают вредом все то, что охватывалось согласием лица[109]. С данной точкой зрения сложно согласиться.
Под «вредом» в русском языке обычно понимается «порча, ущерб»[110]; «последствия всякого повреждения, порчи, убытка, нарушение прав личности или собственности, законное и незаконное»[111]; «неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе»[112], «всякое умаление охраняемого законом материального и нематериального блага»[113]. Как справедливо отмечает Г. П. Новоселов, вред – это «не сами по себе изменения, производимые в результате преступного воздействия, а некоторого рода их оценка, отражающая значимость данных изменений для людей»[114].
Поддерживая данную позицию, важно подчеркнуть, что оценка вреда осуществляется государством в соответствии с социальной значимостью произведенных изменений. В противном случае согласие лица на причинение вреда носило бы универсальный характер и во всех случаях исключало бы преступность деяний.
Принимая во внимание ранее предложенное определение потерпевшего как лица, пострадавшего от преступного посягательства, сложно согласиться с П. С. Дагелем, по мнению которого «граждан, дающих согласие на причинение им вреда уголовно наказуемыми способами, не следует считать потерпевшими в материально-правовом смысле и признавать потерпевшими в уголовном процессе»[115]. Термин «согласие потерпевшего» автор считает внутренне противоречивым: «Если есть согласие на совершение преступления, то нет потерпевшего, если есть потерпевший, с его стороны не может быть согласия на совершение преступления»[116]. Поддерживая эту позицию, А. В. Сумачев дополняет ее следующим утверждением: «Алогично выглядит ситуация, когда, с одной стороны, лицо дает согласие на причинение вреда собственным интересам, а с другой, имеет реальную возможность в рамках полномочий потерпевшего требовать возмещения причиненного ему вреда»[117].
С последним высказыванием можно согласиться лишь в части оценки лиц, дающих согласие на непреступное причинение вреда. В ситуации совершения преступления пострадавшее лицо, напротив, следует признавать потерпевшим вне зависимости от характера его волеизъявления и поведения.
В контексте вышеизложенного возникает следующий вопрос: «Каким понятием следует объединить лиц, дающих согласие на непреступное причинение вреда?».
Так, например, Б. В. Сидоров предлагает называть их жертвами правовых случаев
