Виктор. Постараюсь не потерять, потому что своих кровных у меня попросту нет. Пусто, пока не получу очередной чек по безработице.
1-я дама. Боже мой! Вы и с этим знакомы?
2-я дама. Давно без работы?
Виктор. Скоро отмечу годовщину.
1-я дама. Ваша кинокомпания обанкротилась?
Виктор. Какая кинокомпания? Я уже десять лет в этой стране и ни разу не переступил порог кинопавильона. Здесь чужие режиссеры не нужны, своим работы не хватает.
Сэм. Но ведь что-то побудило вас покинуть свою страну?
Виктор. Что вспоминать? Причин много. Не в этом суть. Я искал свободы творчества, а оказался на мели. Никакого творчества! Ни свободного, ни несвободного. Ничего. Нуль. Менять профессию? А как ее сменить? Моя работа режиссера — это моя жизнь. Зачем тогда жить? Ну вот и кормлюсь, чем попало. Последнее место, с которого меня уволили, было место лифтера.
Сэм. Терпение, дорогой, терпение. Придет и ваше время. В этой стране у каждого есть свой шанс. Надо лишь терпеливо дожидаться его. (Негру, хлопотавшему у стола.) Верно я говорю, милейший?
Негр. На все сто процентов, сэр. Вот, к примеру, я. Уже седьмое поколение здесь, и все еще дожидаюсь своего шанса.
Виктор. Браво! Дай-ка мне счет. За отличный ответ я добавлю тебе чаевых. Не десять процентов, а пятнадцать. Думаю, филантропы не обеднеют от моей щедрости.
Негр. Спасибо, сэр. Желаю вам удачи.
Господин с сигарой. Нет, этот парень не пропадет. Он мне положительно нравится. Простите, как вас зовут?
Виктор. Да отстаньте вы с моим именем. А вот если я уж так вам нравлюсь… помогли бы… советом… рекомендацией… У вас же есть связи… Я не останусь в долгу. Не придется за меня краснеть. Заклинаю вас. Я — профессиональный режиссер кино. Понимаете? С именем! Несколько международных наград… Вот смотрите! (Он выхватывает из кармана пачку фотографий.) Это — Канны! А вот — фестиваль в Западном Берлине. А это — на съемках моего последнего фильма. Он вышел в Москве без моего имени в титрах. Фильм без режиссера. Фильм есть, а режиссера нет. Меня действительно нет. Там мое имя под запретом, а здесь меня никто не знает. И знать не хочет. Еще годик-другой, мне и к камере боязно станет подойти. Это же как пальцы у пианиста. Без практики, без тренажа они теряют гибкость, чувствительность… Выходят из строя. Вот и я… выпал из строя.
1-я дама. Боже, как это печально. Вы действительно талант. Даже сейчас… вы так талантливо об этом говорите…
Виктор. Замолчите! Вам душу приоткрыли, а вы туда… Талантливо… говорите. Еще слово — и я вас выставлю за дверь. Этот номер в гостинице до утра-мой!
