Мы переходили с одной улицы на другую, из плотной толпы в практически пустые улочки и обратно. Крутились между домами, которые были сделаны из камня или дерева. Некоторые дома даже соединялись между собой переходами над улицами. Над нашими головами на верёвках висела одежда, словно флажки. И практически отовсюду, включая окна домов, слышались голоса, смех, крики, детский плач и так далее. Это был просто большой муравейник.
Здесь я часто видел работающих женщин, которые выливали вёдра грязной воды на улицу или стирали одежду, детей, что играли в грязи, собак, крыс, кошек. Иногда попадались рабочие, которые что-то строили, иногда местные гопники. На некоторых улицах прямо в грязи стояли прилавки, где продавали еду.
Та ещё антисанитария.
Это всё было вне основных отделанных камнем дорог. Грубо говоря, мы были в центре жизни обычного города.
Так, углубляясь по засранным улочкам, мы попали, наверное, в самый криминальный район. Здесь дома были сделаны из досок и стояли так близко друг к другу, что здесь могли поместиться только двое. По бокам от этой улицы были проходы ещё уже. Там только один человек мог пройти. И в этих проходах я иногда видел ебущихся.
Иногда, потому что один раз нам попался насильник, который трахал какую-то плачущую девку с кроличьими ушами.
- Погоди-ка, - придержал я Мамонту за руку и подошёл к чуваку.
Он меня даже и не заметил, пока я ему не свистнул.
- Чо?
- Хуй через плечо, - ответил в рифму я и стукнул ему в ебальник, после чего подхватил девушку, которая чуть не упала с ним, за локоть. – Так, крольчиха, а ты беги отсюда.
Она кивнула и с заплаканным лицом свалила. Ну а я напоследок ёбнул ногой в морду поднимающемуся с земли бандюку, отправив его на боковую. После этого я вернулся к своим.
- Это было обязательно? – спросила Мамонта.
- Не-а, - пожал я плечами. – Просто глянул, увидел, что плачет, и захотел помочь. Мимолётное желание.
Нет, просто я посмотрел на зарёванную морду девчонки и мне стало её жалко. Вот и всё.
Просто иногда смотришь на человека и никаких эмоций у тебя не возникает. А иногда тебе становится неожиданно его жаль и возникает желание ему помочь. Вот тут так же. Увидел, захотел помочь. Да и чувак явно был низкоуровневым, так что даже я смог бы с ним справиться при необходимости.
И то, что я убиваю людей и травлю города, нихера не значит, что мне не может быть жалко кого-то. Я тоже испытываю эмоции, и мне тоже нередко бывает жалко людей, ещё как.
