Эллери положил на стол тщательно перемешанную колоду.
– Теперь поменяемся колодами. Ты мне – синюю, я тебе – красную… Так, поехали дальше. Возьми из колоды одну карту и запомни. Я тоже возьму карту из колоды, которую ты перемешала, и запомню.
– Любую?
– Угу. Запомнила? Теперь положи ее на колоду сверху… Так, правильно. Теперь сними один раз, как я. Верхняя и нижняя часть колоды поменялись местами. Отлично! Повтори два-три раза.
– Так, что ли?
– Ага. Молодец! Теперь еще раз меняемся колодами…
Синяя колода вернулась к Агате. Эллери посмотрел ей прямо в глаза и сказал:
– Порядок. Что мы с тобой сделали? Из двух перемешанных колод вытянули по одной карте, запомнили их, положили обратно и снова перемешали колоды.
– Ну да.
– А теперь, Агата, достань из своей колоды карту, которую ты запомнила, и положи на стол «рубашкой» вверх. А я найду свою карту в этой колоде.
Через несколько секунд на столе лежали две карты – синяя и красная. Эллери сделал глубокий вдох и попросил Агату перевернуть карты вверх лицом.
– Ой! Как ты это сделал?! – воскликнула изумленная Агата. Обе карты были одинаковой масти и достоинства.
– Четверки червей? – Эллери удовлетворенно рассмеялся. – Ничего фокус, скажи?
* * *
Солнце село, и на десятиугольном столе зажгли древнюю керосиновую лампу. Ее привез Ван, узнав о том, что электричества в доме нет. Еще он припас много толстых свечей и разложил их в каждой комнате.
Поужинали. Шел уже восьмой час.
– Эллери, ну почему ты не скажешь, в чем секрет того фокуса? – спросила Агата, тряхнув Эллери за плечо. Она только что принесла всем кофе.
– Все равно не скажу, сколько ни проси. Раскрывать секреты не положено. Это табу. В этом отличие от детективов. Потому что человек расстраивается, узнав, как прост бывает самый необъяснимый фокус.
– Агата, тебе Эллери фокусы показывал?
– Ты тоже о них знаешь, Леру?
– Еще бы мне не знать! Он целый месяц их на мне отрабатывал, как на подопытном кролике. Пока у него не стало получаться втайне от других. Иногда он ведет себя как малое дитя.
– Леру!..
– Что ты ей показал?
– Да так… пару простеньких.
– Простенькие, значит? – У Агаты закипало раздражение. – О’кей. Рассказывай, как ты это делал.
– Я же сказал, что не расскажу. Именно потому, что фокусы совсем простые. Особенно первый. Элементарный даже для ребенка. Дело не в секрете, а в том, как показать фокус, как дезориентировать зрителя.
– Вон оно что…
– Именно. Вот, например… – Эллери протянул руку к чашке с черным кофе и сделал глоток. – Есть такой фильм, «Магия» называется, с Энтони Хопкинсом, который играет иллюзиониста. Там есть сцена, когда Хопкинс показывает почти такой же фокус одной особе, по которой когда-то сходил с ума. Но в фильме этот фокус преподносится не как обыкновенная ловкость рук, а как экстрасенсорный эксперимент. Фокусник заговаривает этой даме зубы, убеждая ее в том, что одинаковые карты могут открыться лишь у тех, у кого сердца бьются в унисон, и в результате соблазняет ее.
