— Что-то случилось. Само по себе такое не происходит. За почти двадцать четыре года нам известно всего три разблокировки. Одного бедолагу молнией ударило, а двоим в больнице дефибрилляцию делали. Что-то там в этом чипе переклинивает от чрезмерных электрических нагрузок. Этого придурка во время задержания никто шокером не чпокнул? Он с током не работал?
Железняк рассмеялся, а Черноволов спокойно ответил:
-- Да нет, его без сознания нашли.
«Твою мать! Электричество!» – словно молоточком что-то стукнуло по темечку изнутри, и наконец-то воспоминания вернулись почти в полном объёме.
До этого они обрывались на том, что сбежав от полицейских, я заскочил в какой-то двор. Больше ничего вспомнить не мог, как ни старался. В голове были какие-то обрывки. Но сейчас пазл сложился. Там во дворе я начал искать место, где бы спрятаться и не нашёл ничего, кроме металлической будки, размером с небольшой сарай. Увидев, где находится дверь, я подбежал к ней и дёрнул за ручку. Оказалось не заперто. И я, не раздумывая, запрыгнул внутрь. Там было темно, а потом сразу стало очень светло. И больно. А дальше я опять ничего не помнил. Да, майор был прав, только придурок мог пытаться спрятаться в трансформаторной будке. Так что хорошо, хоть не убило. И, видимо, те полицейские, что меня оттуда вытащили, не отразили данный момент у себя в протоколе, а оформили меня как обычную жертву драки.
По мере того как начала складываться картина произошедшего, на первый план вышли другие вопросы: Что это за чип такой? Зачем он во мне? И кто его туда поставил?
От размышлений на эту тему снова отвлёк голос капитана:
– Ну пошли тогда отсюда, чего время терять, раз нельзя разбудить и расспросить?
– Погоди немного! Сейчас медсестра придёт, укол ему сделает, тогда и свалим, чтобы уж быть уверенными, что проблема решена. Я там ей положил нужную ампулу вместо витаминов. Лучше это дело проконтролировать.
«Охренеть! Решатели проблем, а не пошли бы вы на фиг?» – я поймал себя на мысли, что категорически не согласен с таким раскладом.
Но что мне было делать? Два крепких мужика, явно со специальной подготовкой, скорее всего, ещё и вооружены. Что я мог им противопоставить? У меня не было ничего, что можно использовать как оружие.
«Думай, Максимка, думай! Что у тебя есть?» – от страха мысли разбегались и не хотели выстраиваться во что-либо внятное.
Поразмыслив, я пришёл к следующему выводу: единственное, что у меня есть – это фактор внезапности. Но чтобы его использовать с максимальной выгодой, предстояло сильно напрячься. И шансы на то, что я смогу это сделать хорошо, были невелики.
