– Где тело?
– Ниже этажом. Там мрак и холод.
– За парня не беспокойтесь, – предупредил асессор вопросы тощего. – Включена программа пробуждения. Он проснется через двое суток. Так сказал Ван Ваттап.
– Я ему не верю. И вы не верьте, – угрюмо сказал тощий.
– Вы можете управлять аппаратурой «двадцатки»? – спросил асессор.
– Нет.
– А Джамиля?
– Навряд ли.
– Тогда придется верить, – жестко сказал асессор. – Или вы собираетесь бежать в «двадцатку» и трясти Дрошу за плечи, пока тот не проснется?
Тощий промолчал. Только сгорбился.
«Натворили вы тут дел!» – хотел сказать асессор, но сдержался и лишь коротко рассказал О'Ши про Ван Ваттапа, шерифа, Нарга и «двадцатку».
– Вам ясно, где мы находимся? – спросил он.
– Нет. А что, это место чем-нибудь знаменито?
– Более или менее. Помните скандал с «Тифоном»?
О'Ши длинно присвистнул.
– Вы уверены?
– Окрестности Томбы. И каков размах! Сам за себя говорит.
– Верно, верно! Стало быть, мы в гостях у обитателей чужой норы. Уютное местечко. А я-то думал, что там, то есть здесь, все демонтировано.
– А зачем разорять перспективное гнездышко? Наверняка военные не навек с ним расстались. И потом, знаете, кое-что легче построить, чем демонтировать, – ответил асессор и обратился к тощему: – Сколько здесь этажей?
– В лифте пульт – на пятнадцать, – ответил тот. – Но ниже седьмого я не бывал. И по-моему, никто не бывал.
– Откуда электроэнергия, вода, воздух?
– Свой атомный реактор. На седьмом этаже. На шестом – вентиляционные камеры и горловина водяной скважины.
– А связь? Где наружные телефоны?
– Не знаю. По-моему, наружных здесь нет.
– Плохо верится, – сказал асессор и указал на Джамилю. – Ее можно где-нибудь уложить по-человечески?
– У нее здесь есть своя комната.
– Перенесите ее туда и приходите обратно.
Тощего не было минут десять. Тем временем О'Ши, по-монтерски заложив руки за спину, разглядывал изуродованные панели щита.
– А что, если просто нажать на кнопки? – наконец сказал он. – Вдруг – трик-трак! – и сезам отворится!
Те же мысли, те же!
– Шанс есть, – сказал асессор. – Но я подождал бы с этим. Нажмем – а тут как займется весь этот винегрет зеленым огнем, как отключится «двадцатка»! Что тогда прикажете делать?
– Ваша правда, асессор, – согласился О'Ши. – Проиграем вашу наживку, а это ни к чему. Да и не ждут нас у выхода с цветами. Скорее наоборот. Но честно говоря, руки чешутся поиграть на черненьких.
Асессор не ответил. Укладывая гильзы рядком на столе, он выждал, пока О'Ши переберет в уме все те куцые возможности, которые перебрал он сам, и, угадав нужный момент, сказал:
