Человек из МИНАПА | страница 2
— Аня, — сказала она наконец, — Аня, поклянись мне, что ты никому не скажешь. Поклянись всем, что есть у тебя святого!
— Клянусь, — сказала Анна Львовна, стараясь сообразить, что у неё святое, но кроме ВЛКСМ, из которого она недавно выбыла по возрасту, сна так ничего и не вспомнила.
Прощаясь, Вера Ивановна сказала:
— Значит, договорились: как только вернется Леонид, сразу же дашь мне знать, а я пока подготовлю почву…
И вот, наконец, возвратился из командировки Леонид Николаевич Княжицкий. Была радостная встреча на вокзале, веселый ужин вдвоем и счастливая содержательная ночь. А на утро, проводив мужа на работу, Анна Львовна бросилась к телефону.
— Верочка, это я. Леонид приехал. Да, вчера. Да-да, три раза. Да. Безо всего. Да? Уже? В два часа? Ох, как я боюсь! Приду. Нет, нет, приду обязательно. Что мне надеть? Ведь надо, наверно, одеться получше? Ой, Верка, как тебе не стыдно! Я же серьезно. На кнопках? Бежевое на кнопках — ну, ты знаешь, с круглым вырезом… Пока.
…Остановившись перед дверью, Анна Львовна суетливо открыла сумочку, попудрилась и нажала кнопку звонка. Дверь тотчас отворилась, и Вера Ивановна, подхватив гостью под руку, повела её в столовую. Там за столом, сервированном на троих, сидел молодой человек. Он сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, поигрывая металлической крышкой от сахарницы. Он курил сигарету с фильтром.
— Знакомьтесь, пожалуйста, — сказала Вера Ивановна. — Это Володя Залесский. А это Анечка. Я вам обоим друг о друге рассказывала, вы уже заочно знакомы.
— Но очное знакомство превзошло все мои ожидания, — равнодушно сказал Володя.
— Анечка, Володя, ешьте, пожалуйста. Володя, наливайте вино. Ничего не поделаешь, вы единственный мужчина — придется потрудиться.
— Готов к труду и обороне, — тем же голосом вокзального диктора произнес Володя. Он разлил вино по рюмкам.
— А к нападению вы готовы? — спросила Вера Ивановна кокетливо.
— Всегда готов, — сказал Володя. Он не поддержал шутливого тона хозяйки: он просто ответил на поставленный ему вопрос.
Ел Володя без суеты и опрятно, загодя обдирая колбасную кожуру и обрезая лишнюю ветчину по краю бутерброда. Из обрезков он потом устроил себе отдельный бутерброд, крытый ветчинной мозаикой.
Закусывая, говорил об американском «Айс-ревю», а когда все почти съедено было и выпито, Вера Ивановна посмотрела на часы и ненатурально ахнула.
— Ах, — сказала она. — Ах, я совсем забыла. У меня в четыре примерка. Друзья мои, посидите тут, поразвлеките друг друга. Анечка, покажи Володе квартиру.