– Ты все еще считаешь, Альберт Артли действовал не один?
– Конечно. А ты?
– В свете последних новостей, я уже не уверен. – Хмыкнул король. – Или ты полагаешь, что его сестра все-таки причастна?
– Элионора? – В памяти всплыла хрупкая женская фигура, золотисто-рыжие пряди волос, то и дело выбивающиеся из прически, широко распахнутые глаза в которых таился страх и. огонь? Да, пожалуй, именно огонь. Мятежные искорки, то и дело вспыхивающие в янтарном взгляде. – Нет, не думаю. Во всяком случае, я тщательно проверял ее.
О, если бы я знала, что вы будете интересоваться, я бы непременно расспросила брата…
– Тогда бы вас казнили как соучастницу…
После чего, как честный человек, решил на ней жениться? – Хмыкнул король.
– Мы говорим о моей жене, Генри, – ледяным тоном предупредил лорд Уиллморт. – И не потерплю неуважения к ней даже от тебя!
С минуту друзья смотрели друг на друга, затем Генрих поднял руки.
– Хорошо. Как я понимаю, мотивы своего поступка ты не расскажешь даже мне? Некромант вздохнул.
– Я и сам ни в чем пока не уверен, поэтому для тебя же будет лучше, если ты останешься в неведении.
Король помрачнел еще больше.
– Полагаешь, я останусь в стороне, если тебе будет угрожать опасность?
– Полагаю, ты сделаешь так, как выгодно твоей стране, – очень жестко ответил некромант. – Даже если ради этого надо будет пожертвовать нашей дружбой!
Его величество помрачнел еще больше, понимая, что друг прав.
– Черт бы побрал эту корону! – В сердцах произнес его величество. – Давай просто выпьем за тебя и твою жену!
Начальник Тайной канцелярии слегка наклонил голову, показывая, что полностью разделяет чувства своего сюзерена.
Когда Элионора открыла глаза, вокруг была тьма. От долгого пребывания в кресле тело затекло. Луч серебристого лунного света, просочившийся сквозь неплотно задернутые портьеры, показался очень ярким. Девушка с трудом поднялась, почти на ощупь подошла к окну и откинула тяжелый бархат. За оградой парка мерцали огни уличных фонарей, а над верхушками деревьев висела почти полная луна.
Элионора распахнула рамы. В комнате запахло осенью: прелые листья и золотистый закат. Где-то вдалеке проехала карета, громыхая колесами по мостовой, затем прошел уличный сторож, выкрикивая время. Два часа ночи. Девушка вздохнула.
Никто из слуг не разбудил молодую хозяйку к ужину. Либо боялись побеспокоить, либо презирали. Почему-то подумалось, что второе вернее. Сестра человека, недавно казненного на площади Чести, не заслуживала особого уважения. Даже если она по какой-то нелепой случайности стала женой всемогущего начальника Тайной канцелярии.
