— Что с Ковальчиком?
Дремавший на облучке высокой желтого цвета брички пожилой черноволосый капрал зевнул и лениво кивнул головой назад.
— Отстал, наверное.
— Отстал, отстал! Это я и сам вижу, а давно?
— Да нет, не так уж.
— Подтянись, а то и ты тащишься как черепаха…
— Лошади устали… Далеко еще?
— Вон там, наверное, — показал Родак рукой на кирпичное здание, прибавил газу и помчался искать Ковальчика. «Врежу старику, невзирая ни на что, — обещал сам себе сержант. — Этому Ковальчику можно сто раз говорить одно и то же, а он все равно стоит на своем. Упрямый мужик».
Смотреть за коровами Ковальчик, собственно говоря, сам напросился. «Так скотину надо понимать, товарищ старший сержант! Корову по стойке «смирно» не поставишь, к ней надо иметь подход, а как же», — убеждал он. Вот они. Наконец-то. Родак оглянулся. Колонны уже не видно. Ковальчик со своими коровами отстал, наверное, километра на три. Стоят теперь на изгибе шоссе в тени придорожной липы. Тридульский как ни в чем не бывало спит себе на подводе, Дулик кормит травой из рук буренку, а Ковальчик — Родака чуть не хватил удар — стоит на коленях, зажав ногами ведерко, и доит корову, только переброшенная за спину винтовка подпрыгивает.
— Ковальчик, может, объясните, что за цирк вы здесь устроили?
— Надо же подоить коров. Обязательно. А то вымя у них лопается от молока, — объяснил Ковальчик, не прекращая доить.
Сильные струи молока брызгали в ведерко. Видно было, что Ковальчик доить умеет.
— Плевать я хотел на то, лопаются они или не лопаются! Был приказ не отставать от колонны? Был. А вы что?
Ковальчик спокойно закончил дойку. С трудом поднялся, держа перед собой наполненное пенящимся молоком ведерко.
— Товарищ старший сержант, скотина — это скотина.
— Скотина, скотина… — Родак проглотил слюну, только теперь почувствовав мучительное желание попробовать свежего молока. — Дали бы хотя немного напиться.
— Жирное, хорошее. У этой «сементалки» самое лучшее, хотя и у той черной тоже ничего…
Родак сдвинул конфедератку козырьком назад и прильнул к ведерку. Парное молоко напомнило ему вдруг бабушку, мать и родной дом. Пил долго и жадно. Вытер губы тыльной стороной ладони.
— Ковальчик, если вы сейчас же не соберете манатки и не поспешите, то нам обоим нет никакого смысла показываться майору на глаза. Понятно?
— Так точно, товарищ старший сержант, только скотина не сможет идти быстрее.
— Это, интересно, почему? — снова разозлился Родак.
— А потому, что она не в состоянии идти быстрее. Устала очень, да и напоить ее надо бы…
