Как в замедленной съемке вытянулся передний капот болида, сминая панель приборов. Блики погасли. Под Верой стало медленно сплющиваться кресло, на тело наваливалась неимоверная тяжесть. Перед слезящимися глазами вдруг вспыхнули искры.
«Все, финиш?» – пронеслась мысль.
Вера сморгнула. Тело внезапно стало легким, вылетело из развалившегося кресла, окуталось поблескивающей дымкой.
– Что это? – вслух удивилась Вера.
– Защита от тяготения, но надолго ее не хватит. Нам уже не вернуться, дорогая.
Квазик?! Поспешно сморгнув слезы, Вера уставилась в знакомое чудовищное лицо, испещренное черными полосами. Ее прижимали к мощному торсу сильные руки, талию обвивал родной хвост с пушистой кисточкой.
– Ты прилетел попрощаться, да? Не стоило, тут очень опасно! – воскликнула Вера. Квазик усмехнулся, и она ощутила абсурдность своего предупреждения: демону в миллион раз лучше известно, насколько здесь опасно. Но не добавить не смогла: – Улетай скорее!
– Это невозможно, – последовал спокойный ответ.
Поперхнувшись криком, Вера всмотрелась в лицо своего демона и все поняла без пояснений лингвы: он мог бы остаться в Центре, но предпочел последовать за ней.
«Мы в ответе за тех, кого приручили».
Хранитель миров уровня эль, воин-ученый, не говорил раньше и не сказал бы ей в будущем красивых слов о любви, не окружил бы ее цветами и не пел бы ей серенад под окном. (Вера представила на миг эту картину: Квазик с мандолиной, хриплый бас, неумело тянущий высокую ноту, и Мими, съежившаяся и прижавшая к бокам все свои пушинки.) Он никогда не клялся бы ей на коленях в вечной преданности. Он всего один раз небрежно обронил, что не проживет без нее и цикла, а она легкомысленно приняла эти слова за банальный комплимент. Оказалось – это признание было правдой, как и все, что говорил ее любимый демон, которому не было свойственно усложнять свою речь цветистыми лицемерными оборотами, который всегда говорил единственно то, что думал. Короче говоря, Квазик не страдал пустословием, и сейчас пришел погибнуть вместе с ней.
Вокруг них разваливался на части скарт. По лицу Квазика разлилось напряжение, по щеке стекла капелька пота: он тратил последние силы на удержание ее защиты, даря несколько лишних секунд жизни.
Нет! Ад и все дьяволы – нет! «Любовь – единственное в природе, где даже сила воображения не находит дна и не видит предела!» Говоришь, уйти невозможно?
– В последнее время происходит много невозможного, – натужно прохрипела Вера, еле шевеля отяжелевшим, будто налившимся свинцом, языком. – Давай, пробуй вытолкнуть нас из этой воронки! Теоретически есть хоть малейшая возможность вернуться?
