— Зачем такие предисловия?
Он коротко откашлялся — видно, тому, что предстояло сказать, Иоганн придавал большое значение. У него даже румянец выступил на щеках.
— Проконсул Мональди немножко не тот человек, за которого он себя выдает, фрейлейн Маргарита. К тому же староват для вас...
Маргарита даже приостановилась:
— Вы хотите сказать...
Но Иоганн, раз решившись, обрел смелость. Он не дал ей договорить, его прямо прорвало:
— Я хочу сказать, он — банкрот, у него, кроме жалованья и этого чужого домика, нет ничего. Он просто хочет воспользоваться вашей неопытностью. Он даже мне должен довольно солидную сумму. И вас угощал — вернее, себя — на мои деньги, в кредит.
Маргарита не знала, смеяться ей или обидеться. Она спросила растерянно:
— Господи, зачем вы мне все это говорите?
— Мне больно видеть, как он плетет вокруг вас свои сети. Он не принесет вам ничего — ни комфорта, ни покоя. Вы можете рассчитывать на гораздо более достойную партию.
Ах, вот оно что! Она наконец-то поняла, что Иоганн принимает ее за ловца богатых женихов — за робкого, неумелого, но все-таки ловца! И она рассмеялась.
— Неужели я похожа на тех женщин... на тех... — Маргарита не находила нужного выражения.
— Нет, — горячо, не похоже на себя, возразил Иоганн. — Но он собирается сделать вам предложение, это совершенно точно, и я хотел предупредить...
— Предложение? Так быстро?
— Он совсем обезумел от вас. И потом... Думая о вас, он думает о Берлине. Для его карьеры женитьба на немке, да еще на аристократке, очень выгодна.
— Кое-что я уже поняла, — сказала Маргарита. — Но все равно — спасибо вам.
— Вы на меня не сердитесь?
Маргарита протянула ему руку.
Этот приступ откровенности, неожиданный со стороны всегда невозмутимого Иоганна, навел Маргариту на размышления. Она попыталась оценить все сообщенное хозяином отеля с точки зрения Ганри, но никаких ясных выводов сделать не смогла. Она скорее сердцем, а не головой, понимала, что в общении с проконсулом Мональди должна как-то учитывать новые факты, узнанные от Иоганна. Но как именно? Это мог определить только сам Ганри.
В тот же вечер Маргарита встретилась с ним. И это оказалось своевременно, так как через день, в субботу, у «Кайзергофа» остановился оливкового цвета запыленный автомобиль, и из него бодро выскочил словно бы помолодевший на двадцать лет бравый проконсул.
Забегая немного вперед, стоит отметить, что развитие скоротечного базельского романа проконсула Гаэтано Мональди в последующие три дня превзошло даже самые худшие опасения Иоганна. Ему пришлось испытать чувство горькой обиды из-за того, что прекрасная женщина, наделенная таким обаянием и, без сомнения, умная, столь легкомысленно пренебрегла его предостережениями.
