— Так как документов на нее никаких не было, я не могу вам этого сказать. Знаю, что привозил ее обычно «ЗИЛ» с московскими номерами. — Раз в две недели к вам, раз в две недели в «Маркизу», раз в две недели в «Русское Поле», плюс, как вы сказали, еще несколько мелких магазинов. Неплохо получалось, наверное.
— Это любимое русское занятие считать чужие деньги, — напомнила мне Софья Ильинична.
— Но мы сейчас считаем деньги покойного, и, кроме всего прочего, это необходимо сделать для того, чтобы понять, о каких суммах шла речь. В противном случае никто бы и не стал взрывать «Волгу» вместе с Райским.
Постучавшись, в кабинет заведующей заглянула продавщица и сказала, что приехала милиция.
— И что они хотят? — спросила Софья.
— Ничего, стоят, разбираются со сгоревшей «Волгой», опрашивают очевидцев.
— Я ничего не видела, ничего не знаю, — раздраженно ответила заведующая магазином.
— И еще, Софья Ильинична, к вам пришел какой-то молодой человек. Мы переглянулись.
— Пусть заходит, — сказала строго Софья. — Если милиция захочет меня увидеть, говорите, что меня нет. Я уехала.
Продавщица, уяснив ситуацию, испарилась. В кабинет вошел невысокий юноша, чье лицо было бледным, а глаза потухшими. Все его существо выражало смятение и непонимание того, что происходит.
— Софья Ильинична, неужели с Игорем все? Она не стала говорить ему ни да, ни нет на очевидное, а он продолжал:
— Я видел «Волгу», как же так?
— Вот мы сейчас у тебя и узнаем, — сказала я, — что ты делал вчера в Клину ночью?
Тот от неожиданности выпучил на меня глаза и рванулся было к двери, но я вовремя успела схватить его. Он пытался отбиться, но в результате лишь заработал себе головную боль. Я и не думала его щадить. Несколько ударов — и больше Толя никуда не торопился. Я схватила его за кожаную куртку и усадила на стул, отмечая при этом для себя, что Софье полезно понаблюдать за тем, как я профессионально разделываюсь с молодым, здоровым человеком. Будет ко мне относиться куда более уважительно, а это не помешает, так как впереди у нас наверняка еще не один диалог.
— Что ты делал в Клину?
Он молчал, время от времени касаясь рукой окровавленной губы.
— Я не слышу.
— Меня не было в Клину.
— Но «Волга», к которой ты прикреплен, там была.
— Это не я. Я просто дал возможность другим. съездить на ней.
— Почему ты так поступил? Анатолий покосился на Софью, которая стала медленно подниматься со стула.
— Прибью сосунка! — прошипела она. Ее руки сжались в кулаки, размер которых раза в два превосходил мои миниатюрные ладошки.
