Красава дождалась, пока Неждана ей повторит сказанное ярлом — и начала дрожащим голосом на славянском наречии расписывать того, кого на самом деле не видела. Но слова будто сами приходили на ум.
— Высоченный такой мужик, волос светлый, с рыжиной. На лбу, над левой бровью — шрам… рубаха темная, вроде кожаная, не из ткани.
— Без плаща? — уточнил Харальд.
Неждана перевела — и Красава тихо, с сомнением поговорила:
— Вроде бы на дальней березке плащ у него висел. И пояс с мечом на ветку был наброшен. Больше я ничего не заметила.
Харальд, как только Неждана повторила сказанное, бросил:
— Пошли отсюда. Обе.
Красава тут же развернулась и, опустив голову, пошла к рабскому дому. Следом зашагала Неждана.
Позади Харальд раздавал приказы — отобрать человек двадцать, поумней и постарше. Отправить их во Фрогсгард, с парой саней. Пусть говорят, что ярл послал прикупить разного добра — меда к йолю, хороших кольчуг, веревок для драккаров, на снасти. А сами выспрашивают о высоком мужике…
— Ты, получается, в лесу убивца видела? — сказала вдруг у нее за спиной Неждана.
Красава на ходу развернулась. Посмотрела на девку — горько, опечаленно. И склонила голову.
— Прости меня, Неждана. Груба я была с тобой. Била тебя… все от глупости моей.
— А теперь, выходит, поумнела? — как-то не слишком жалостливо спросила Неждана.
Красава глубоко вздохнула. Скривила губы.
— Меня к новому хозяину отослали. Жена его била, пинала… она в меня тыкает кулаком, а я все про тебя вспоминаю. Думаю — поделом мне. Я с тобой тоже неласкова была. Зверем на тебя кидалась.
— Хозяйку-то как звали? — вдруг спросила Неждана.
— Халла…
Неждана кивнула.
— Эта может. Ну, бывай, Красава Кимрятовна.
Девка уже шагнула в сторону, когда Красава попросила:
— Зови меня просто Красава. Так простишь, Нежданушка? Вина моя перед тобой большая…
— Да прощаю, чего уж там, — на ходу кинула Неждана.
И ушла в сторону недавно выстроенного главного дома.
Первым делом осмотрюсь, подумала Красава, провожая подлую чернавку взглядом. С Забавкой повидаюсь. И перед ней тоже повинюсь. А уж потом прикину, что можно сделать…
Сердце у нее радостно тумкало.
Забава так и уснула — на кровати, с шитьем в руках. А проснулась от стука в дверь и возгласа Болли:
— Сестра, позволь войти.
Она вскочила, опрометью кинулась ко входу. Распахнула дверь, увидела в проходе заспанных стражников и своего приемного брата. Выдохнула:
— Что? Харальд?
— Он здесь, в Йорингарде, — прогудел Болли. — Вернулся. Мы все вернулись.
