Она подавила вздох, тихо попросила:
— Встань, Красава.
Та поднялась. Прошипела, зло глянув на Неждану:
— Что, нажаловалась? Хочешь с сестрой меня поссорить, гадюка?
Неждана выслушала ее, покорно опустив глаза. Забаватоже слушала, вспоминая, что сказал когда-то ей Харальд — "а началось все с тебя, Сванхильд… с твоей жалости к тем, кто ее недостоин".
Тут тоже все началось с нее. Не бегай она к Красаве, не показывай, что не помнит зла, что по-прежнему считает ее сестрой — может, та и не стала бы зверствовать. Огляделась бы вокруг, попыталась бы с людьми жить по-человечески.
— Поссорить нас эта гадина хочет, — с напором сказала Красава. — И я тебе вот что скажу, Забава — мне сам ярл Харальд велел ее наказывать. Даже бить. На нашем языке приказал, не на чужанском. Ради меня выучил. Мне не веришь, вон ее спроси.
Она кивнула на Неждану. Забава глянула на рабыню в упор, спросила удивленно:
— Правда?
Рабыня, помедлив, кивнула. И опустила голову.
Забава вдруг задохнулась.
Это что же получается, подумала она. Сам Харальд… но почему?
Сейчас нужно делать то, зачем сюда пришла, решила она наконец. И сказала — осторожно подбирая каждое слово, потому что такого никогда и никому не говорила:
— Помучила девку — и хватит, Красава. Зря я к тебе ходила…
— Так ты что, попрекать пришла? — каким-то медовым голосом спросила Красава.
Забава качнула головой.
— Не попрекать. Сказать, что больше не приду. И вот еще что — сейчас ты при всех повторишь за мной слова. Чужанские. Чтобы и чужане, которые тут стоят, их слышали…
Красава нахмурилась.
— Что за слова?
— Я скажу, — Забава вдруг поразилась — до того спокойно ей стало сейчас.
Словно на горку боялась взойти — а тут раз, и уже взошла.
— Ты на местном наречии скажешь при чужанах, что ты эту рабыню не хочешь — и гонишь ее от себя. Что отказываешься от нее.
Красава ощерилась.
— Не дождешься. Муж твой милость мне оказал — а ты ее отнять хочешь? Чтобы я сама от его заботы отказалась? Не на ту напала. Ищи кого подурней.
Забава одно мгновение смотрела на нее.
И разом вдруг все навалилось — те воспоминания, которые она почти забыла, растворившись в счастье и в бедах, которые переживала с Харальдом. Как Красава ее пинками потчевала, пока плыли сюда. Как обещала, что пожалуется чужанину, хозяину корабля, и тот бросит ее своим воинам на потеху…
Не будь этой девки, Нежданы, может, Забава и не позволила бы себе это вспоминать. Потому что ее судьба вознесла — а Красаву, что ни говори, скинула вниз. Из любимой дочки, жившей в богатом дому, сделала рабыней. Без дома, без защиты, без отца с матерью…
