Говорить правду не хотелось — но она уж слишком сильно переживала из-за того, что он заведет себе другую жену. Ложь, которой он кормил Сванхильд, была щадящей. Правда пострашней…
И все же. Сегодня он нашел ее на берегу. Где она найдется завтра? И главное, какой будет при этом?
Может, открыть ей часть правды, подумал Харальд. Все равно люди в крепости знают, что должно случиться весной. И рано или поздно кто-нибудь скажет об этом Сванхильд. Конечно, девчонка будет переживать…
Но она и так переживает. Причем из-за глупостей, из-за своих выдумок. В которых и он немного виноват — потому что сам первым заговорил о второй жене.
Так пусть лучше расстраивается из-за того, что действительно опасно.
И если я хочу, чтобы она вела себя как взрослая женщина Нартвегра, подумал вдруг Харальд, то и относиться к ней следует, как к взрослой женщине.
— Сванхильд, — объявил он. — Этой весной сюда придет чужое войско. Очень большое войско. Мои враги придут, чтобы драться со мной. И если они победят…
Живот под его пальцами вздрогнул. Девчонка вздохнула уже судорожно, синие глаза расширились.
— Тогда ты останешься без меня, — закончил он быстро, не давая ей вставить слово.
И так знал, что скажет. Не умирай, Харальд.
— До весны осталось меньше пяти месяцев. Если меня не станет, тебя заберет Кейлев. Но ты должна научиться жить, как женщина Нартвегра — за эти месяцы. А их осталось не так много. Поэтому я соврал про вторую жену. Чтобы ты пошла на пир. Чтобы все видели тебя рядом со мной. То, как я тебя почитаю. И уважали тебя, когда меня не станет. За твою силу. За то, что встала и пошла, даже раненая.
Тонкие ладони легли на его запястья. Поползли к плечам.
— Второй жены не будет, — объявил Харальд, глядя ей в глаза.
Которые снова начали заплывать слезами. На лице был ужас. Уже без обиды, просто неприкрытый, безумный страх.
Беда с этими бабами, подумал Харальд. Ложь они принимают легче, чем правду.
— Если я не сумею победить, Кейлев о тебе позаботится. Его сыновья тебя защитят, случись что. Клятву с них я уже взял. Но тебя должны уважать, как женщину Нартвегра. И для этого ты сама должна уважать себя. А еще беречь, Сванхильд. Этому никто не сможет тебя научить. Это можешь сделать только ты. Ты сама, понимаешь? Береги себя. Защищай себя.
И может, мы еще увидимся, торопливо подумал он. Выходил же его родитель на берег время от времени. Хотя бы для того, чтобы зачать сына.
— Пока ты со мной, никаких других жен, — строго бросил Харальд. — Но на берег больше не бегай — это опасно. И не перечь мне на людях.
