— Отвернись.
Харальд, недовольно скривившись, глянул в сторону стены над кроватью, увешанной оружием с того края, где спал он. Подумал, рассматривая поблескивавшие при свете светильников лезвия — что, опять стесняться начала?
Не дал бы он промашку с этим обычаем — так и не позволил бы. И отворачиваться бы не стал. Ну ничего, еще посмотрит…
Девчонка в три шага утопала к сундукам, зашуршала одеждой. Но к нему уже не вернулась. Ушла к своей половине кровати, залезла там под покрывало. Затаилась молча.
И он, фыркнув, поднялся. Стащил с себя штаны, сдернул с нее покрывало.
Сванхильд лежала на боку, лицом к нему. Сжатые колени подтянуты к животу, руки перед грудью…
Но смотрела уже не обижено. Затаенно смотрела, с ожиданием — и вроде как с сожалением.
Хараль сел на кровать с ней рядом, легко поднял, затащил к себе на колени. Спросил, погладив по спине — но не опуская руки до поясницы, там, где свежий шрам:
— Что хочешь взамен? Только многого не проси. За глупые слова вергельд положен небольшой.
— Что такое вергельд? — тут же заинтересованно спросила Сванхильд.
И повернулась к нему. Харальд тяжело дыхнул — бедрами почувствовал двинувшиеся по ним округлости ягодиц, впадинку между ними. Да еще его копье, уже напрягшееся и до этого упиравшееся ей в бок, теперь скользнуло по шелковистой коже.
Но сказал он почти спокойно:
— За глупости у нас платят выкуп. И называют это вергельдом. Платят за дурное слово. За оскорбление. За увечье. Иногда и за чью-то смерть, если убили не со зла, по случайности — а родичи согласны принять вергельд и не мстить. Я сказал тебе то, что не следовало говорить. Какой вергельд ты хочешь за это?
Харальд уже приготовился к тому, что Сванхильд опять попросит за сестру. Но она вместо этого помотала головой. Опять залилась краской — и чуть ли не извиняющимся тоном заявила:
— Нет. Ты и так все дать. Чего я хотеть?
И он, прихватив ее одной рукой за плечи, другой поймал одну из грудок. Поцеловал хрупкое плечо над ключицей — рядом с тем местом, где еще не прошел след, оставленный его губами прошлой ночью. Выдохнул ей в ухо:
— Я от своих слов не откажусь. За мной вергельд. А ты пока решай, чего тебе хочется…
А чего мне хотеть, подумала Забава, начиная понемногу задыхаться от рук Харальда. И от его губ.
Потом мыслей и вовсе не осталось. Только и было, что пальцы его, ласкавшие ее между ног — сначала медленно, а потом все быстрей. Другая рука, державшая за плечи — и даже не дававшая повернуться к нему, обнять.
