Люди в этом возрасте уже готовы к своей смерти. Может, им пригрозили не их смертью? У Свенельда вроде бы есть сын.
К тому же — пала скотина. И много. Проходя по сеням, он заметил высокую кипу пересыпанных солью овечьих шкур.
Конечно, можно узнать правду и по-другому, подумал Харальд. Когда Свенельд привез девку в Йорингард, он упоминал, что собирается купить во Фрогсгарде новую рабыню. Можно поискать ее — и расспросить…
А потом уехать, оставив стариков ждать всех тех бед, которыми им пригрозила переродившаяся Кресив. Или те, кто стоят за ней.
От Свенельда мысли Харальда перекинулись на Йорингард. Он уехал из крепости, оставив там Кресив, из-за которой в Ограмюре пала скотина. Но возможно, она умеет убивать не только овец.
А еще в Йорингарде осталась Сванхильд. Пусть ее охраняют, и он запретил ей выходить из опочивальни — однако Кресив ее слишком сильно ненавидит. И теперь она многое может.
Я недоумок, холодно подумал Харальд. Решил поиграть с богами в их игры, забыв, чем кончились такие игры для деда Локи — смертью сыновей и вечными муками…
Он резко встал, оставив чашу с недопитым элем на лавке. Бросил, глянув на Свенельда:
— Благодарю тебя за эль. Ты похоронил того, кого нашел в лесу?
— Да, ярл, — Свенельд изо всех сил пытался выглядеть равнодушным, но лицо его засветилось радостью, когда он увидел, что гость собрался уходить. — Земля мерзлая, пришлось развести костер, чтобы выдолбить яму. Но если найдутся родичи — тело на таком холоде сохраняется долго. Разгребут могилу, смогут забрать…
Харальд кивнул и вышел. Объявил Болли и Скаллагриму, ожидавшим во дворе:
— Возвращаемся в Йорингард. Да поскорей…
— Узнал, что хотел, ярл? — простодушно прогундосил Болли, отворачиваясь от ветра.
Харальд молча кивнул. И оглянулся.
Оба — и Свенельд, и его жена — стояли у двери дома. Смотрели вроде бы спокойно, но на лицах была надежда.
— Ветер усиливается, — осторожно заметил Скаллагрим. — Еще немного — и коней придется вести в поводу. Думаю, до темноты в крепость не вернемся.
Он не стал предлагать переждать непогоду тут, в Ограмюре. И даже не заикнулся о том, что после недавних смертей лучше бы не ходить по лесу ночью…
— Значит, нам придется торопиться, — угрюмо сказал Харальд.
И, взяв поводья у Болли, повел своего коня со двора.
Ночью Харальда в опочивальне не было — сторожил крепость, по словам подлой девки. А явившись утром, отпустил гадюку Нежданку поесть, велев затем вернуться в опочивальню.
