Сувенирные открытки фиолетовое вечернее небо встающее у мальчика между ног… печальные обрывки 1920-х годов… тусклые дрожащие далекие звезды сполохами в застывшем ручье… «Я ждал там»… детская фотография в иссохшей руке… Мальчик был следами на продуваемой ветром улице давным-давно.
Серебристый свет вспыхивал в его глазах.
Серебряная улыбка
Сегодня вечером мы с Реджи обедали у мистера Великого Сластосуки, и тот излагал свое новое видение порнофильмов.
– Если хотим получить достоверных персонажей, нужно сначала написать сценарий. Писателю, возможно, нелегко представить читателю сцену во всех подробностях, гораздо легче показывать картинки. Но нет. Сцена должна быть написана до съемок. Новый подход к порнофильмам выводит на первый план сюжет и персонажей. Сейчас у нас эпоха космоса, и секс-фильмы должны отразить желание бежать от тела через секс. Путь «из» – это путь «через». – Он включает проектор. – Возьмем, скажем, сцену, где у Джонни обнаруживаются мандавошки и Марк заставляет его раздеться… Кто эти мальчишки? Что с ними будет? Они станут космонавтами, которые прикидываются американскими женатыми идиотами, пока не отправляются на корабле «Джемини» к Марсу, а по пути рвут связь и покидают Землю навсегда…
(Это случилось через несколько минут после старта. Экран погас. Радио умолкло. Космонавты отключили связь. Поговаривали о космическом безумии.)
Жена Марка рассказывала репортерам:
– Порой он пугал меня. В нем было что-то, до чего я никогда не могла достучаться.
А жена Джона:
– Он исполнял супружеский долг, но я никогда не получала от него тепла.
(ФБР не предало огласке тот факт, что в запертом ящике письменного стола Джона были найдены журналы с голыми парнями.)
Секс-сцены времен их юности поданы как пиксельная пыль в космосе, через которую они улетают к другим планетам. Декорации 1920-х годов. Секс-сцены перемежаются кадрами с разбрызгивателями на лужайках, загородными клубами, летними площадками для гольфа, классными комнатами, серебряными звездами, утренним сном в день отъезда, раздавленными и живыми лягушками на шоссе, коктейльными шейкерами, черными «Кадиллаками», прохладными уборными в подвалах, дергающейся ступней мальчишки, чарльстоном, чаем со льдом и жареным цыпленком в отеле «Грин-Инн», прудами, голым мальчиком, обнимающим колени, солнечным светом на лобковых волосах.
Комната на окраине, послеполуденный свет безжалостно ясен. Марку восемнадцать. Он в трусах, читает последний выпуск «Удивительных историй», закинув одну ногу на подлокотник кресла. Он курит сигарету. Другому парню, Джону, пятнадцать, он худ, бледен, лицо усеяно подростковыми прыщами. Он бос, одет в штаны цвета хаки и белую рубашку. Не отрывая взгляда от журнала, Марк говорит:
