— Танька?! — выдохнул он, — Я-то Танька, а ты кто? — воскликнула я. — Ты хоть знаешь, с кем сидишь?
Володька перевел взгляд на своего соседа, тот пожал плечами, но позволить себе большее шевеление после приказа не рискнул: мы с ним уже имели краткую беседу в недалеком прошлом, и он оказался понятливым мальчиком.
— Конечно, знаю. Это Коля Федоров из волгополоцкого РУБОПа. Вы не знакомы? — ответил Володька, косясь на мой пистолет.
А потом, видя мою заторможенность, медленно протянул правую руку и залез в нагрудный карман рубашки мерзавца-каратиста. Извлеченное оттуда удостоверение раскрыл и протянул мне. Прочитав то, что было написано в удостоверении, я откинулась на сиденье и положила пистолет на колени.
— Объясняй, Володька. Только подробно, — потребовала я.
— А шевелиться уже можно или пока не стоит? — Володька улыбнулся и расслабился. — Ну и задала ты нам всем работы, мать. Я даже не знаю, как с коллегами буду рассчитываться за их долготерпение… — укоризненно заговорил он.
— Что ты тут делаешь? — перебив его, прямо спросила я. — И без вступлений, пожалуйста.
— Как скажешь, Танька, — ответил Володька, — как скажешь. Когда ты мне позвонила и спросила про выстрелы у тебя во дворе, а потом исчезла без предупреждений, я почему-то сразу подумал, что ты уехала в Волгополоцк. Иначе не объяснишь появление Петрова в Тарасове: его взяли рядом с твоим домом, значит, скорее всего он приехал к тебе и озадачил тебя на расследование. Видишь, я оказался прав.
— А почему у меня украли документы? — спросила я.
— Мы не хотели их… забирать, — осторожно начал пояснять мой бывший противник по имени Коля. — Нас запросили, и, получив сообщение из «Астории», мы решили проверить, та это Иванова или нет. Вас не было в номере, мы предупредили администратора, я даже подстраховался и выставил напарника на лестнице. Но вы сумели его обойти…
Ну а дальше получилось все импровизационно.
Когда поднялся шум, сотрудники гостиницы, зная, что мы из милиции, конечно же, бросились нам на помощь, а я не успел даже толком посмотреть, что у вас там было в папках. Пришлось забирать все…
Извините.
— Воровство, превышение служебного положения, нападение на женщину с целью насилия… — злопамятно заперечисляла я.
— Не было насилия! — вскричал Коля. — Я даже не пытался!
— Меня, извините за выражение, побили. То есть ударили, — напомнила я ему — А в кодексе в данной части применено именно слово «насилие», без прилагательного «половое». Так что замолчите и не мешайте мне возмущаться!
