И Юра это прекрасно понимал.
Может, Юра и понимал, подумалось мне. Хотелось бы, чтобы и для меня что-нибудь разъяснилось.
— О чем ты говоришь, Ирина? — спросила я осторожно, чувствуя, что начинает проклевываться что-то любопытное. — Я, например, считала так:
Юра был уверен, что его жена работает менеджером, и…
— Ха! Менеджером она работает! — снова развеселилась Ирина. — Да у нас напишут все, что угодно. Я вот числюсь то ли заместителем заведующей пищеблоком, то ли… Не помню уж точно.
А вот Юра захотел, чтобы его жена была оформлена именно менеджером. Ему, наверное, было бы западло, если бы его жена числилась кем-нибудь другим. Он же крутизна, Юрка-то!
Я немного ошалела от такой информации. Конечно, люди живут как хотят и как считают для себя удобным. Но отпускать жену в клуб петь песенки в голом виде и требовать только того, чтобы она непременно числилась менеджером… это какой-то перебор или дошедший до крайности придурковатый эстетизм.
— Странная семейка, — сказала я для затравки.
Ирина хмыкнула.
— Ничего особенного, и так люди живут. Я вижу, ты, Татьяна, не врубаешься в ситуацию, — тонко заметила она.
— Пожалуй, что и так, — согласилась я. — Наши Петровы были неформалами?
— Да самые обыкновенные люди, — сказала Ирина. — Просто у Юрки после прошлогодней аварии это самое дело, — Ирина сделала красноречивый жест, — опустилось на полшестого. А Нинка-то — баба молодая… Вот они и придумали такой фокус. Для ее сублимации, так сказать.
Я выпила залпом все содержимое бокала и поставила его на стол. Тут же проявился якобы отсутствующий Максик — встал, подошел и подлил мне еще. А потом опять повернулся к фильму про американскую мафию тридцатых годов.
— Значит, Петров был импотентом, — констатировала я. — А почему же он промолчал об этом на следствии? Ведь все обвинение наверняка будет строиться на показаниях его псевдолюбовницы.
Ему бы только сказать правду, его показания проверят — и все, мотив преступления пропадает!
— Ну этого уж я не знаю. — Ирина развела руками. — О том, что с ним произошло. Нинка мне рассказала под страшнейшим секретом. Говорила, что записей нигде не сохранилось: Юра, чтобы не портить имидж, уничтожил все медицинские карточки. Кто ж его знает, почему он ничего не сказал?
Может, стесняется. Или думает, что врачи не смогут доказать, когда с ним это случилось, вдруг скажут, что не год назад, а вчера с перепуга началось.
А насчет любовницы… По нынешним продвинутым временам для секса… — Ирина тонко улыбнулась, у нее дрогнули крылья носа, и она протянула руку к своему бой-френду:
