Мотоцикл мчит меня по ухабистой дороге. Вдруг вижу перед собой взбитые пулями клубы пыли, вначале метрах в пятнадцати, а затем совсем рядом с передним колесом мотоцикла. Над головой взревел «мессершмитт», промчался и делает новый заход. Значит, атакует меня. Даю тормоз, резко поворачиваю мотоцикл вправо — и лечу с машиной в кювет. Фашист, видимо, решил, что подстрелил мотоциклиста, и, удовлетворенный своим «подвигом», ушел к морю. А я отделался только синяком и ссадиной.
Вскоре попадаю на позиции 33–й батареи. Она ведет огонь по скоплению пехоты и вражеских танков у хуторов Ворошиловских. С командиром дивизиона капитаном Бекетовым подходим к одному из орудий. Потные бойцы действуют проворно, снаряды ложатся точно. Вражеские танки и пехота рассеялись по укрытиям.
Прозвучала команда отбоя, и батарея затихла. Краснофлотцы и старшины окружили нас. И снова вижу смелые лица и глаза, сверкающие гневом при упоминании о фашистских атаках. Здесь уже знали о тяжелой обстановке на полуострове, знали, как взорвала орудия батарея Панасенко. Кто — то решительно сказал:
— Пойдем и мы в морскую пехоту. По крайней мере, схватимся с гадами лицом к лицу…
Заряжающий Ильченко, парень атлетического сложения, шумно вздохнул и развеселил всех, сопроводив выразительным жестом слова:
— Дуже мини хочется зробыти фашистам «буль — буль» в Крыму!
Вот каково было настроение воинов в памятный день 3 сентября 1942 года.
Под вечер я встретился с военкомом сектора береговой обороны А. И. Рыжовым, тоже вернувшимся из подразделений. Мне нравился этот плотный, обычно спокойный и душевный человек. На вопрос, каково настроение людей, Рыжов энергично разрубил рукой воздух и сказал:
— Одно: бить и гнать гадов до полного уничтожения! Бить до последнего снаряда, патрона, до последнего дыхания!
На другой день враг предпринял новые ожесточенные атаки, пытаясь завладеть городом Тамань, но наши части отбивали их одну за другой.
Стемнело, когда командир базы вызвал к себе военкома, начальника штаба, меня и некоторых командиров. По его возбужденному лицу мы почувствовали, что есть необычные вести. Командир объявил приказ командующего Северо — Кавказским фронтом: оставить Тамань. Фашисты рвались к Новороссийску, и нужно было стягивать все силы туда. Да и вряд ли мы на Тамани, отрезанные от своих войск и лишенные перспектив на подкрепление, смогли бы еще долго держаться.
Эвакуация с Тамани прошла без осложнений, хотя это, конечно, было не легким делом. Помогло то, что гитлеровцы, видя наше упорство, никак не ожидали ухода наших частей в этот момент.
