— Я не подведу вас, — выдохнула Эди. И я знал, что так оно и будет. Я еще не встречал человека, настолько стремившегося угодить мне.
Только ее умственные способности и умение разбираться в том, что происходит за игровым столом в покер, были не единственной причиной, по которой я нанял ее.
Я медленно обвел взглядом ее атласное платье, которое обтягивало изгибы ее тела подобно объятиям любовника, и почувствовал, как во мне нарастает возбуждение.
— Но есть еще одна причина, по которой я предложил тебе эту работу. — Я решил быть таким же честным и откровенным, чтобы раз и навсегда разрушить это дурацкое чувство близости с ней.
— И что же это за причина? — сипло выдавила Эди, и ее глаза потемнели.
Она не могла не понимать, о чем я говорю. В конце концов, она сама инициировала тот чертов поцелуй, который до сих пор не давал мне спать по ночам. Я смотрел на нее и удивлялся, что когда‑то считал ее закрытой книгой. Теперь все ее чувства были написаны у нее на лице.
— Думаю, ты знаешь.
Я не сдержался и слегка потянул ее за локон. Меня переполняло желание наброситься на этот чувственный рот и наконец утолить голод, сводивший меня с ума.
Только мне нужно было, чтобы Эди сама пришла ко мне. И тогда не будет никакого смущения и недопонимания.
Я убрал руку и смотрел, как тяжело вздымается ее грудь.
— Bella, нас тянет друг к другу. И было бы глупо не насладиться этим влечением, пока мы здесь.
Она взволнованно облизала губы, и я с трудом подавил рвущийся из груди стон.
— Но я оставляю выбор за тобой. И я хочу, чтобы ты знала, что, если между нами что‑то произойдет, это никак не скажется на твоей работе. Я понятно изъясняюсь?
Она молча кивнула, глядя на меня своими широко распахнутыми глазами. Потрясение, смущение и возбуждение, отразившиеся на ее лице, в другой раз повеселили бы меня, если бы не пульсация в моих брюках, причинявшая мучительную боль. Но главное, что я не увидел в ее глазах страха.
В эту секунду в зале появились официанты с подносами для первой смены блюд.
— Я рад, что мы решили этот вопрос, — сказал я, приглашая Эди занять ее место за столом. — А теперь поговорим о деле.
Остаток ужина оказался настоящей пыткой для нас обоих. Каждый раз, когда Эди подносила вилку к своим напрашивающимся на поцелуи губам или наклонялась вперед, отчего ложбинка между ее грудей становилась более заметной, мои брюки начинали трещать по швам.
Единственным утешением служило то, что она, судя по всему, переживала то же самое.
